Фемицид в Грузии: хроника объявленных смертей
Убийство вместо развода
30-летняя Натия Гоголадзе в 2016 году уехала в Италию на заработки, чтобы прокормить двоих детей. Так вынуждены делать многие грузинские женщины, отчаявшиеся найти работу на родине.
Натия вернулась в Грузию полгода назад. На вырученные в Италии деньги она открыла небольшой магазин одежды секонд-хенд в родном городке Хашури.
• Марш женщин в Тбилиси. Фоторепортаж
• Грузинский сериал, который стал значить больше, чем развлечение
• Турция: убийства женщин и насилие над ними растет
11 октября к этому магазину пришел бывший муж Натии Ираклий Деканоидзе. Сначала он забросил в помещение гранату, которая не разорвалась. Затем несколько раз выстрелил, и Натия в ужасе бросилась бежать.
Бывший муж догнал ее и несколько раз ударил рукоятью пистолета. Натия в тот же день умерла в городской больнице.
Эту страшную историю пересказывает Кети, подруга детства Натии. Подруги не виделись два года, с тех пор, как обе уехали на заработки — одна в Италию, другая в Турцию.
Кети вернулась домой, узнав об убийстве Натии.
“Мы собирались вместе встречать Новый год. Как в детстве», — говорит Кети.
Натия вышла замуж в 16 лет, Кети говорит — по любви. Но отношения быстро испортились.
“Я думаю, она была счастлива с мужем всего год. Потом пошли проблемы — экономические трудности, физическое и эмоциональное насилие. Они то расходились, то мирились. Последние пять лет не жили вместе”, — говорит Кети.
Натия (справа) и Кети. Фото из личного архива
11 октября 2019 года, в день убийства, суд должен был рассмотреть заявление Натии о разводе. Ираклий убил жену за несколько часов до запланированного судебного заседания. Его арестовали в тот же день.
Натию похоронили 15 октября в родном городе. Во время похорон ее 11-летнего сына быстро отвели от гроба, а 13-летняя дочь еще долго прощалась с матерью.
Теперь в суде будет решаться судьба детей. Сейчас они живут с бабушкой, мамой их матери, и тетей. Но свое право на опекунство будет отстаивать и семья их отца. Самого отца могут лишить родительских прав — с таким ходатайством обратились в суд соцработники.
Государство – соучастник убийства
25 июля 2014 года инспектор-следователь полиции Серги Сацерадзе и его бывшая жена, 19-летняя Саломе Джорбенадзе, о чем-то разговаривали, сидя на скамейке в центральном парке города Зестафони.
Внезапно Сацерадзе достал пистолет и застрелил бывшую жену, выстрелив в нее пять раз. Потом он ушел, но скоро вернулся, вызвал полицию и сдался властям.
Саломе вышла замуж за 22-летнего Серги в 16 лет.
Она была яркой популярной девушкой в маленьком городке Зестафони — участвовала в конкурсах красоты и имела много поклонников.
“Саломе очень гордилась своей внешностью, ей нравилось быть моделью”, — рассказывает о дочери мама Саломе Фати Джорбенадзе.
Однажды Саломе пошла на день рождения подруги, откуда Сацерадзе ее и “похитил” — завлек в свою машину, объявил, что теперь она будет его женой и увез к себе домой.
Такой способ “женитьбы” в современной Грузии встречается все реже. Похищение человека с любой целью — это тяжелое преступление, за которое уголовный кодекс предусматривает до восьми лет лишения свободы.
Однако родители Саломе не подали в суд на Серги, потому что их дочь согласилась выйти за него замуж — то есть жить с ним в качестве де-факто супруги (потому что де-юре супружество невозможно до 18 лет).
Сегодня мама рассказывает, что Саломе осталась в доме похитителя только потому, что тот угрожал ей оружием.
Мама Саломе — моложавая брюнетка. Как многие грузинки, потерявшие близких, на груди она носит медальон с фотографией своей юной дочери.
“Когда ей было 13 лет, мы с мужем попали в аварию. Я была прикована к постели три месяца — ни ходить, ни вставать не могла. Обо мне заботилась Саломе — кормила, купала, даже красоту наводила”.
Дом полон напоминаниями о Саломе – повсюду ее фотографии и вещи.
В комнате Саломе на кровати разложена ее одежда, рисунки и тетради, ее письма и стихи.
Сейчас в этой комнате спят мама Саломе и ее семилетний сын Сандро.
“Моя дочь все время жила в страхе и ссорах”, — рассказывает Фати, — он запрещал ей общаться с семьей, ходить в школу”.
Саломе удалось уйти от Серги и вернуться в родительский дом вскоре после рождения сына. Сацерадзе не хотел расставаться — он ревновал, приходил к ней домой, угрожал и устраивал скандалы.
Несколько раз семья обращалась в полицию, прокуратуру и МВД, но тщетно — следствие бесконечно затягивали. Родители убитой девушки убеждены — насильника покрывали правоохранительные структуры как “своего”.
Офицера полиции Сацерадзе не только не наказали, но даже повысили в звании. Это повышение, которое произошло за считанные дни до трагедии, Фати считает роковым — оно как будто убедило в своей правоте Сацерадзе, на которого поступила не одна жалоба о домашнем насилии.
Убийцу приговорили к 11 годам тюрьмы.
“Она хотела стать прокурором, говорила, что вот тогда сама себя защитит. И еще говорила, что обязательно станет знаменитостью. Кто бы подумал, какой именно будет ее известность”, — говорит мама Саломе.
Страшная статистика
Между убийствами Саломе и Натии прошло пять лет. За эти годы в Грузии мужьями или партнерами были убиты 87 женщин.
Статистику за 2019 год еще не опубликовали, но уже ясно, что в ней не будет поводов для оптимизма — без сообщений о домашнем насилии, которое закончилось смертью женщины, в Грузии не проходит и месяца.
Правозащитники называют такие убийства фемицидом — то есть убийством женщины мужчиной из ненависти.
Несмотря на то, что таких преступлений в Грузии множество, законодательно понятие фемицида нигде не закреплено — несмотря на многочисленные попытки женского движения, парламент так и не принял соответствующий законопроект.
Представители женского движения требуют, чтобы слово “фемицид” было включено в уголовный кодекс Грузии и интерпретировалось как преднамеренное убийство женщины, совершенное ее мужем, бывшим мужем, партнером или бывшим партнером.
По действующему уголовному кодексу, преступление, совершенное на гендерной почве, относится к отягчающим обстоятельствам. Однако правозащитники уверены, что только одно выделение фемицида как отдельной статьи уже не позволит прокуратуре при предъявлении обвинения игнорировать настоящий мотив преступления, как это часто происходит сейчас.
Ордер, который не защищает
Истории погибших от фемицида в Грузии очень похожи — ранний брак, ревность со стороны мужа, физическое и психологическое насилие, которое женщины терпели годами.
К причинам фемицида эксперты относят сразу целый комплекс проблем.
Одна из главных, по мнению правозащитников, в том, что несмотря на почти сотню погибших женщин, грузинские правоохранители по-прежнему недостаточно серьезно относятся к проявлениям домашнего насилия.
В то же время МВД утверждает, что борьба с домашним насилием является для него приоритетом. В сообщении на сайте МВД утверждается, что именно это ведомство инициировало в конце 2018 года изменения в законодательство, ужесточающие наказание за домашнее насилие.
МВД также организовало «горячую линию» для жертв насилия и государственное убежище, где жертвы могут получить защиту на срок до шести месяцев.
Но, как оказывается на практике, зачастую правоохранительные органы бывают не способны защитить женщин, обращающихся к ним за помощью.
Исследования подтверждают, что большинство убитых мужьями женщин перед трагедией обращались в полицию. То есть в правоохранительных органах знали о насилии, но не защитили жертву. Именно так было и с Саломе, и с Натией.
Мать Саломе вспоминает, что в последний раз ее дочь пожаловалась на мужа в прокуратуру буквально в день убийства.
“В полиции ее сбили с толку, и она растерялась, в своем заявлении смягчила то, что было на самом деле. Тем не менее Саломе написала, что муж все еще применяет к ней насилие”, — говорит мать Саломе. Она убеждена, что государство могло защитить жизнь и безопасность ее дочери, но не сделало этого.
За несколько месяцев до убийства Натии полиция выписала охранный ордер — документ, который запрещал мужу приближаться к ней. Это произошло после очередной ссоры, рассказывает Кети. Муж ударил Натию кувшином по голове, пришлось накладывать швы.
“Она побежала прямо босиком в полицию. Они все записали и выписали охранный ордер”.
Охранные ордера появились в Грузии недавно и поначалу считались чуть ли не решением проблемы. Но вскоре стало понятно, что защитить жертву эта бумага может далеко не всегда.
До ноября 2018 года нарушение охранного ордера каралось лишь административным арестом на семь дней. Сейчас это уголовное преступление, за которое можно сесть на срок до года, а в случае повторения — и до трех.
Сто спасительных браслетов
Сейчас государство проверяет еще одну инициативу, которая может предотвратить насилие в отношении женщин — электронные браслеты. Такой браслет надевают на руку уличенного в насилии, чтобы правоохранители следили за его перемещением и могли оперативно вмешаться, если он приблизится к жертве.
Пока эта инициатива не заработала, потому что парламентарии только готовятся рассмотреть соответствующий законопроект.
МВД разработало его в сотрудничестве с организацией “ООН-женщины”.
К сожалению, браслет будет невозможно использовать на все охранные ордера — в распоряжении МВД их всего сто штук, а это не сопоставимо со случаями насилия в семье.
Например, только в 2018 году МВД выписало более 7600 ордеров.
Купить столько браслетов грузинскому бюджету пока не под силу.
Один комплект оборудования для электронного наблюдения стоит 2820 долларов. МВД получило средства на 100 комплектов от организации “ООН-женщины”.
Предполагается, что с 2021 года грузинское государство возьмет эти расходы на себя.
Байя Патарая, председатель женской правозащитной организации “Сапари”, считает, что электронные браслеты — это важный шаг в превенции фемицида:
“Если насильник не арестован, его следует строго контролировать. Очевидно, что охранный ордер этого не обеспечивает, поэтому электронный браслет станет выходом для многих женщин”, — говорит Байя Патарая.
Благодаря работе активисток женского движения, в Грузии принят ряд прогрессивных законов и ратифицировано несколько ключевых конвенций. Так, в 2014 году парламент Грузии ратифицировал Стамбульскую конвенцию против насилия в отношении женщин. Парламент также принял закон о сексуальных домогательствах.
Законы хорошие, говорят активисты, они разработаны на основе очень полезного опыта западных стран, но, увы, часто они просто не работают.
Правозащитники считают, что главная проблема в неэффективности полиции и прокуратуры.
Еще один виновник — общество
Исследователи фемицида говорят, что насилие в отношении женщин в Грузии вызвано низким уровнем образования, социальными и экономическими проблемами, а также культурными и религиозными традициями.
Даже сегодня многие в Грузии не отдают себе отчета в том, что насилие в семье — это преступление, и не считают нужным вмешаться в семейный конфликт и защитить женщину от насильника. Некоторые жертвы не обращаются в полицию, полагая, что «семейные разногласия – дело семьи».
В телевизионных сюжетах о фактах фемицида часто можно услышать комментарии соседей, родственников и очевидцев, обвиняющих в случившемся жертву, а не убийцу.
“Чего можно ждать, если споришь со своим мужем и не подчиняешься ему?”, — такая реплика прозвучала в недавнем сюжете об одном из последних убийств молодой женщины.
Правозащитники подчеркивают, что нередко распространителями стереотипов выступают сами журналисты, рассказывающие о фемициде.
Они могут назвать причиной убийства ревность или позволить себе уточнения, сообщающие, что у жертвы “кто-то был” — это можно расценить как косвенное оправдание поведения убийцы.
По словам профессора государственного университета Илии Тамар Цхададзе, одна из причин фемицида — норма маскулинности в грузинском обществе, которая связывает достоинство мужчины с сексуальным поведением его партнерши.
“Насилие напрямую связано с властью. И нет никаких сомнений в том, что мужчины имеют больше власти над женщинами, и они считают себя вправе их принуждать…
Женщины воспринимаются как сексуальные объекты, а не как самостоятельные субъекты. То есть у женщины нет права на инициативу или выбор в сексуальных вопросах, и если она проявит инициативу, будет наказана”, — говорит Цхададзе.
Если проанализировать случаи фемицида в Грузии, то обнаружится, что часто жертвами становятся женщины, решившие что-либо изменить в своей жизни вопреки желаниям мужей.
Например, они решают развестись со своими мужьями и жить самостоятельно.
«Мужья и родственники не позволяют женщине начать жить самостоятельно. По сей день считается, что женщина должна быть послушной, должна заботиться о других, подчиняться своему отцу, брату или мужу, и как только она проявит собственную инициативу, она встретит большое сопротивление», — говорит Байя Патарая.
Профессор государственного университета Илии Эмзар Джгереная считает, что проблемы начинаются с воспитания детей в семье:
«Родители с одобрением смотрят на сексуальную активность сыновей, гордятся, если у них много партнеров, но дочери таких прав не имеют. Сестра по-прежнему обязана гладить одежду брата, готовить ему еду и т.д.
Этот стандарт в семьях должен быть разрушен. Родители должны объяснить своим детям, что означает свобода — как мальчикам, так и девочкам».
По словам Байи Патарая, государство мало что делает для того, чтобы победить эти культурные стереотипы:
“Нам необходимо расширение прав и возможностей женщин, что требует глубокой реформы, начиная с системы образования — о правах женщин должны рассказывать еще в школе.
Женщинам нужно предоставить больше возможностей экономически и политически, а у государства должен быть конкретный план действий. Возможно, мы принимаем нужные законы, но в этом отношении мы серьезно отстаем”, — говорит она.
