Взорванный лес. В Абхазии продолжается разминирование после взрыва склада с боеприпасами

В селе Приморское в Абхазии, где второго августа взорвался армейский склад с боеприпасами, налаживается жизнь. Снова потянулись туристы на здешний горячий сероводородный источник.

Но в окрестностях села все еще небезопасно. Саперы продолжают проверку прилегающих территорий и буквально каждый день находят неразорвавшиеся снаряды, разбросанные на больших расстояниях от места взрыва.

Корреспондент JAMnews побывал в Приморском и рассказывает, что узнал и увидел.

Свидетели взрыва

Жители единственного в поселке пятиэтажного дома, который стоит на улице Арсаул,1 и находится в семистах метрах от склада, рассказывают, что все случилось внезапно.

«Было около половины пятого вечера. Стояла обычная жара, на улице почти никого не было. Вдруг во двор забежал сын нашего соседа Хасик и начал кричать, чтобы все выходили из дома. Началась суета — и буквально сразу же прогремел сильный взрыв. После этого мы в шоковом состоянии побежали в сторону трассы. Только потом поняли, что произошло. А сначала думали, будто началась война», — рассказывает жительница дома Аида.

Ее 15-летняя дочь в это время была у подруги, в соседнем подъезде. Но Аида об этом не знала и около часа пыталась хоть как-то выйти с ней на связь. Спустя некоторое время девочек привезли на машине целыми и невредимыми.

«Была очень мощная взрывная волна, — добавляет сосед Аиды Артемий. — В домах повылетали окна и двери, пострадали потолки, всякая домашняя техника. Во дворе лежали осколки мины. Сейчас все восстанавливают. Мы никогда не думали, что этот склад может взорваться. Опасений не было — мы вообще не знали, что там лежит», — говорит он.

Самый сложный объект

Британская благотворительная и американская некоммерческая организация, занимающаяся обезвреживанием наземных мин и неразорвавшихся снарядов «Halo TRUST» работает на месте происшествия с первого дня. Ее представитель Исмет Заде говорит, что с момента взрыва саперы обезвредили уже более семи тысяч боеприпасов. По его оценке, на полную чистку территории от снарядов может уйти до двух лет.

«Приоритет для нас – это жилая зона, пахотные поля, луга. Потом уже сам склад. Ну и дальше труднодоступные места. До 14 августа мы только ездили и собирали боеприпасы, которые открыто лежали на дорогах, в домах, во дворах, на крышах автомобилей», — рассказывает он.

Изначально в поиске и обезвреживании боеприпасов принимали участие 12 человек. Потом группа увеличилась до 49 человек.

Спустя несколько лет после грузино-абхазской войны — с 1997 по 2011 годы – саперы Halo TRUST разминировали 336 минных полей и обезвредили 9 тысяч 788 мин и около 50 тысяч боеприпасов. Исмет Заде говорит, что лучшим источником информации по минам стали трофейные грузинские карты, переданные министерством обороны Абхазии, а также информация от местных жителей.

До прихода Halo TRUST в Абхазию здесь было 479 подрывов, в 110 из них погибли люди.

Исмет говорит, что сегодняшняя работа в Приморском является одной из самых тяжелых в его практике:

«Сложность не только в том, что здесь огромное количество разнообразных боеприпасов и большая площадь с труднодоступными местами. Дело в том, что это населенный пункт».

«Руками не трогать»

На въезде в село Приморское висят таблички, указывающие путь к горячему источнику. Здесь же предупреждение о том, что следует быть осторожными и в случае обнаружения взрывоопасных предметов  звонить по указанным номерам телефонов на щите.

У офицера по обезвреживанию боеприпасов Темура Ажиба большой опыт работы — в компании Halo TRUST работает 19 лет.

«Вот видишь, где стоят колышки? До них – безопасно, но за них заходить нельзя. Одно время жители думали, что под этими колышками лежат мины, но мы их успокоили, объяснили», — рассказывает он.

Несмотря на то, что дорога к водопаду — излюбленному месту отдыхающих — очищена от снарядов, вход туда пока запрещен. И в воде, и в зарослях вокруг пока лежат неразорвавшиеся снаряды и мины.

Коровы не пострадали

Мы на огромном лугу, где пасутся коровы. У саперов короткий перекур один раз в час. Кто-то курит, кто-то просто отдыхает. Рабочий день длится с 9 утра до 15 часов дня. На обед — двадцать минут.

За те три дня, что непрерывно взрывались снаряды, ни одно животное не пострадало, хотя время было дневное, и от склада с боеприпасами до пастбища всего около километра.

«Коровы спокойные. Около нее снаряд упал, она посмотрела в эту сторону, отошла на пять метров — и продолжает жевать траву. А вот бараны пугливые. Какой-то шорох — и они сразу убегают», — говорит Темур.

Сейчас и поле, и пастбище вычищены полностью.

«Когда находим мину, смотрим в каком она состоянии и докладываем руководству. Сложные боеприпасы взрываем на месте. А обычные мины вывозят на полигон и там уже их ликвидируют», — рассказывает полевой командир саперного отряда Аслан Адлейба.

Эпицентр взрыва

Склад боеприпасов размещался в Приморском с 1973 года. Теперь на его месте — огромный котлован. Вокруг обгоревшие и вырванные с корнями деревья.

У дороги лежит обгоревший кусок седла. Примерно в этом месте погибли две туристки из Санкт-Петербурга, которые отправились в конный тур и в момент взрыва как раз проезжали мимо склада.

«С ними был еще пацаненок, лет двенадцати-тринадцати. Когда прогремел первый взрыв, его отнесло волной далеко в сторону. А женщины упали здесь. К ним никак не могли подойти спасатели, потому что там это было просто невозможно сделать. Их вытащили на следующий день, когда прекратились взрывы, но они уже были мертвы», — рассказывает Темур.

Вдоль дороги стоят предупредительные знаки, через каждые пять метров лежат красно-белые кирпичи — вся местность, кроме дороги, идущей вглубь леса, является опасной. На обочине осколки боеприпасов, множество неразорвавшихся мин и снарядов, и также – тысячи пулеметов, автоматов, противогазы, патроны. На месте дежурят военные.

Термины, топонимы, мнения и идеи, предложенные автором публикации, являются ее/его собственными и не обязательно совпадают с мнениями и идеями JAMnews или его отдельных сотрудников. JAMnews оставляет за собой право удалять те комментарии к публикациям, которые будут расценены как оскорбительные, угрожающие, призывающие к насилию или этически неприемлемые по другим причинам