На границе с Ираном - репортаж из армянского села, где раньше жили азербайджанцы
Если жители села Нрнадзор попадают в город Мегри, они закупают тут множество хозяйственных товаров и заполняют сумки продуктами для себя и для соседей. Пользуются возможностью, так как это ближайший к селу город.
Ехать туда только 40 километров, но 13 из них – грунтовая дорога, по которой сложно проехать в любое время года.
Нрнадзор – самое отдаленное от Еревана село (400 километров) и находится оно прямо на границе с Ираном.
«В Мегри транспорт ходит дважды в неделю, да и то местная администрация выделила его только год назад. А в селе магазина нет. Вот и поддерживаем друг друга как можем», — говорит 23-летний Татул Мнеян.
Река разделяет Армению и Иран. На другом берегу можно видеть иранские села, башни минаретов и даже работающих в полях крестьян.
Армения заканчивается или начинается с Нрнадзора. Название в переводе означает «гранатовое ущелье» — село знаменито своими гранатовыми садами.
Выглядит село необычно. В низине — основные жилые дома. А на склонах — развалины. Это то, что осталось от домов прежних жителей села.
В советские годы в селе жили только азербайджанцы, и оно называлось Ньювади.
«Село было большое, только в школе около тысячи учеников, занятия шли в две смены. Азербайджанцы покинули село, когда еще больше обострились армяно-азербайджанские отношения. Все вместе и в один день – 8 августа 1991 года», — рассказывает административный руководитель Нрнадзора Алексан Бояджян.
С конца 1980-х армянское население Нагорно-Карабахской автономной области начало борьбу за отделение от Азербайджана и самоопределение. С 1991 года начались масштабные военные действия.
«В самом селе каких-либо столкновений не было. Местная администрация обеспечила мирный отъезд азербайджанцев. Все уехали, кроме одного из азербайджанцев – Гейдара. Он уехал из Армении два года спустя», — говорит Алексан Бояджян.
Позднее сюда переехали семьи из разных областей Армении – из Гюмри, Капана, Гориса, Армавира. Многие из новых жителей родом из деревни Геташен [азербайджанское название Чайкенд — JAMnews].
В 1991 году после военной операции под названием «Кольцо», которую провела советская армия вокруг Нагорного Карабаха, армянское население Геташена покинуло свои дома, и многие переселились сюда.
А
лександру Чичяну 71 год. Он с тоской вспоминает о селе, где родился и вырос. Говорит, там оставил свое прошлое, а здесь пришлось начинать жизнь заново.
«Я два года участвовал в самообороне Геташена. Когда мы переехали в Армению, мне предложили поселиться в этом селе. Мы даже не знали, где оно находится. Ушли из Геташена в чем были, даже вещей не взяли с собой: я, жена и младший сын. Четверых старших детей я отправил в Армению к родственникам еще раньше», — рассказывает Александр Чичян.
Его жена Сиран говорит, что нелегко им было приспособиться к жизни на новом месте – надо было начинать все с нуля:
«Многие геташенцы выехали из Нрнадзора, уехали в Россию, а мы остались. Двое наших сыновей и дочь – тоже в этом селе».
Жизнь в Нрнадзоре непростая. И за последние 15 лет многие из переселенцев уехали.
«Сегодня у нас 42 хозяйства, 128 жителей, хотя в начале 1990-х их было вдвое больше. Люди не выдержали тяжести сельской жизни. Сегодня число жителей уже стабилизировалось.
Сельчане живут в бывших домах азербайджанцев, конечно, многие перестроили дома, отремонтировали, им предоставили также земельные участки», — говорит глава администрации Алексан Бояджян.
Брендом Нрнадзора считаются гранат, инжир и королек. Но плохая дорога в Мегри – проблема для села, в котором ежегодно производится более 200 тонн одного только граната.
Сиран Чичян говорит, что с одного гектара земли они собирают две-две с половиной тонны граната, но вырученных денег едва хватает на то, чтобы просто сохранить хозяйство:
«Дорогу не асфальтируют, не можем вывозить гранат на рынок. Те, кто занимается перепродажей, покупают у меня килограмм за 250 драмов [полдоллара], продают в четыре раза дороже. А кому мне жаловаться, если не могу сама вывозить урожай на продажу?»
С
ельская учительница математики, 69-летняя Люба Мурадян, 19 лет уже живет в Нрнадзоре. Сюда переехала вместе с мужем и двумя сыновьями. Здесь родились ее пятеро внуков.
«Я оставила работу педагога в Мегри и стала работать здесь в школе. Это был дом азербайджанца, две комнаты, длинный балкон. Мы его перестроили. Новые и старые жители Нрнадзора друг друга не видели. Когда мы переехали сюда, здесь были уже только геташенцы», — говорит Люба.
Ей жаль, что число учеников в школе уменьшается:
«Мы были так рады – в этом году у нас было два первоклассника. В следующем году тоже будут. Во втором классе у нас один ученик, в третьем – трое, в четвертом – ни одного, в пятом и шестом – по двое, в седьмом и восьмом – по одному. Вот в девятом много учеников – пятеро, в десятом – восемь учеников. А в одиннадцатом и двенадцатом по одному».
А
нна Бабаян – психолог по образованию, она вернулась в родное село, как только закончила вуз. Работает в школе, преподает русский и английский:
«Пытаемся своими силами восполнить недостаток в специалистах. У нас нет учителей истории, географии, химии, биологии, истории, русского и английского».
Анна не связывает свое будущее с селом:
«Мы здесь лишены очень многого. Это наше село, я люблю эти места, но хочется прогресса. У нас такие замечательные дети. Но что они видят? Даже не могут ездить в Мегри, заниматься в каких-нибудь кружках. Транспорт ходит туда только по вторникам и пятницам».
Алексан Бояджян уверен — проблемы села решатся, когда будет решен вопрос с дорогой:
«Дорога решит проблему и школы, и детей, и проблем у сельчан станет меньше. Часто из-за этой дороги торговцы предпочитают покупать гранат в соседнем селе Шванидзор и не доезжают до нас».
И все же, несмотря на все трудности, в Нрнадзоре появляются новые сады.
Термины, топонимы, мнения и идеи, предложенные автором публикации, являются ее/его собственными и не обязательно совпадают с мнениями и идеями JAMnews или его отдельных сотрудников. JAMnews оставляет за собой право удалять те комментарии к публикациям, которые будут расценены как оскорбительные, угрожающие, призывающие к насилию или этически неприемлемые по другим причинам
