Грузия: девушка, обвинившая депутата в сексуальном насилии, сама стала объектом агрессии
Это первый случай в Грузии, когда депутат был официально обвинен в сексуальном насилии.
Илию Джишкариани, члена городского совета Тбилиси от правящей партии, собственная помощница Тамта Тодадзе обвинила в сексуальном и физическом насилии. Депутат решительно опровергает обвинения.
Первоначально правоохранительные органы отказывались признать Тамту Тодадзе потерпевшей, но после того, как история стала достоянием общественности, все изменилось.
За последние несколько дней Тодадзе стала главной героиней популярных ток-шоу и новостей. Она демонстрирует перед камерами ссадины на руках и не может сдержать слез.
Тамта Тодадзе рассказала JAMnews о том, что с ней случилось.
«Он поцеловал меня в шею и спросил — что тебе не нравится?»
Случай произошел 30 сентября в офисе мажоритарного депутата от Исанского района Тбилиси Илии Джишкариани.
28-летняя Тамта Тодадзе работала в бюро депутата уже два года. В ее обязанности входили связи с общественностью — прием граждан, а также администрирование официальной странички мажоритарного депутата в Facebook.
• Жизнь после изнасилования. История 22-летней Саломэ Зандукели
• За что борются женщины? Азбука феминизма
Тодадзе вспоминает, что утром 30 сентября Илиа Джишкариани пришел на работу около 11:30, заявив, что он с похмелья и хотел бы выпить.
Девушка говорит, что в этом не было ничего странного, так как Джишкариани часто употреблял алкоголь в рабочее время. (Тодадзе говорит, что кроме нее, в бюро работали еще четыре человека — родственники и друзья депутата, поэтому обстановка в офисе была достаточно неформальной).
Вскоре Джишкариани принес в офис напитки и еду. Тамта Тодадзе накрыла на стол. Вскоре в бюро пришли двое других сотрудников. Тамта говорит, что выпила с ними, но очень немного.
Вскоре после этого сотрудники ушли и оставили ее наедине с Джишкариани. По словам Тодадзе, это был первый раз, когда ей пришлось остаться наедине с нетрезвым депутатом. (bottomlineequipment.com)
«Мы сидели за столом и он внезапно обнял меня и стал целовать в шею. Это было неожиданно, и я не знала, что делать. Он говорил — поверни голову, хочу поцеловать тебя в губы. Пытался рукой залезть под платье. Я сказала — что вы делаете, отпустите. А он в ответ — а что тебе не нравится?», — говорит Тодадзе.
По ее словам, чтобы защититься, она сказала депутату, что снимает происходящее на мобильный телефон. После этого депутат пришел в ярость и попытался вырвать телефон из ее рук, и от этого у нее остались ссадины на руках.
Как описывает Тамта, вырвав телефон и ударив его об пол, Джишкариани повалил ее на пол и бил руками и ногами, называя «бл**ю» «подосланной».
Тодадзе рассказывает, что, вырвавшись из офиса и придя домой, она сразу позвонила в полицию по телефону своей матери.
«Когда они пришли, я им все рассказала и просила пойти туда как можно быстрей и осмотреть место происшествия. Они сказали, что туда пойдет другая группа, но я сомневаюсь в этом», — сказал Тодадзе.
Сначала девушку допрашивали в полицейском участке, затем она вместе с полицейскими отправилась в офис, где все уже все было прибрано.
«У меня сложилось впечатление, что там заметали следы. Он высокопоставленный чиновник, его сын работает на высокой должности в службе государственной безопасности. Я не чувствовала себя в безопасности. Я знала, что его не допрашивали и не проводили экспертизы», — говорит Тамта.
«Я не была готова к огласке, но у меня не было другого выбора»
Эта история стала достоянием общественности только после того, как сотрудники правоохранительных органов почти никак не отреагировали на случившееся — Тодадзе не была признана потерпевшей, Джишкариани не был допрошен.
Тамта Тодадзе решила продолжить борьбу. Она обратилась к Народному защитнику, а затем к женской организации «Сапари».
«Я не была готова к огласке, но у меня не было другого выбора. Если бы я молчала, меня бы до сих пор не признали потерпевшей», — сказал Тодадзе.
Адвокат Тодадзе Тамар Лукава говорит, что основные следственные действия были проведены только после того, как Тодадзе дала интервью и открыто рассказала о насилии со стороны депутата.
Дело Тодадзе стало главной темой новостей. Она была приглашена в качестве гостя на популярные политические ток-шоу.
Через восемь дней после происшествия прокуратура все-таки признала Тамту Тодадзе пострадавшей и выдвинула обвинение против Илии Джишкариани.
С адвоката Тодадзе потребовали дать подписку о неразглашении, поэтому она не может говорить о конкретных деталях дела до завершения расследования:
«Я могу только сказать, что следственные действия не были проведены своевременно, что создает опасность того, что доказательства могут быть уничтожены. Однако в деле все еще имеется достаточно доказательств, чтобы подтвердить тот факт, о котором говорит Тамта Тодадзе», — сказала адвокат.
Расследование по делу все-таки началось — были допрошены обе стороны, а также другие лица, включая врачей «скорой помощи», которые видели Тамту 30 сентября.
Также были сняты данные с камер наблюдения, осмотрено место происшествия и проведена экспертиза.
Депутату предъявлено обвинение по двум статьям — насилие сексуального характера с использованием служебного положения, а также избиение и нанесение телесных повреждений. Илиа Джишкариани — до сих пор депутат городского совета.
Через девять дней после инцидента он заявил, что категорически отрицает обвинения. Ранее сообщалось, что из-за скандала он попал в клинику, где сейчас проходит лечение.
Илиа Джишкариани — член правящей партии «Грузинская мечта», депутат городского совета Тбилиси двух созывов. Его сын Бека Джишкариани работает в одном из самых влиятельных органов — службе государственной безопасности.
Адвокат Мариам Кублашвили, которая защищает Джишкариани, говорит, что депутат стал жертвой «травли и клеветы». По ее словам, 30 сентября Тамта Тодадзе сама хотела остаться наедине с Джишкариани, чтобы с ним побеседовать. Адвокат утверждает, что Тодадзе хотела попросить депутата о повышении зарплаты и рекомендациях.
Почти во всех интервью на эту тему адвокат Кублашвили называет Тамту Тодадзе «представительницей слабого пола» и говорит, что ее клиент до сих пор молчал, потому что «его оппонентом является женщина, которая годится ему в дочери, и он не хотел с ней оппонировать на равных».
„Она что, замуж не хочет, эта распутница?»
В Грузии есть закон, предусматривающий ответственность за сексуальное насилие, но его полной реализации мешает многое — и прежде всего менталитет и неосведомленность общественности.
Женщины в Грузии избегают публично рассказывать о сексуальном насилии из-за общественной реакции.
Грузинское общество не привыкло сочувствовать женщине, которая открыто осмелилась говорить о пережитом насилии. В таких случаях симпатии зачастую оказываются не на стороне жертвы, а на стороне насильника. Обычно начинают обсуждать, а не заслуживала ли жертва того, что с ней произошло, и не спровоцировала ли сама насильника.
Так было и с Тамтой Тодадзе. С тех пор, как она открыто рассказала о том, что с ней произошло, в Facebook против нее развернулась настоящая борьба со стороны сторонников таких стереотипных взглядов.
Например, писали о том, что Тодадзе любит выпить и пофлиртовать с мужчинами, называли «шлюхой», а в доказательство приводили видео, на котором она… танцует.
Были и такие комментарии:
«А чего она хотела, когда пила с мужчиной?»
«Как она может это публично рассказывать, она что, не хочет замуж?!»
И что самое главное, авторы некоторых неэтичных и оскорбительных комментариев — государственные служащие и активисты «Грузинской мечты».
Нино Данелия, член женского движения, профессор Государственного университета Илии, говорит, что в обществе существует табу на сексуальные преступления, которое требует от женщин молчания:
«Иногда говорят, что женщина сама дала повод, иногда говорят, что, может, все так и было, но женщина должна терпеть и не говорить об этом публично. И на этом фоне некоторые женщины осмеливаются говорить о сексуальном насилии. Мы видим, что их закидывают камнями, и начинают защищать мужчин — насильник наверняка окажется чьим-то хорошим соседом, другом или коллегой. Мы знаем об этой проблеме — человек может быть хорошим соседом и членом семьи, но в то же время жестоко обращаться с женщинами», — говорит Данелия.
Комментируя дело Тамты Тодадзе, мэр Тбилиси Каха Каладзе, например, сказал, что он давно знает Илию Джишкариани и то, «как он живет».
«Любой человек может предъявить такое же обвинение любому», — сказал Каладзе.
По мнению экспертов в области прав женщин, ситуация особенно усугубляется тем, что правоохранительные органы не готовы заниматься такими делами.
Байя Патарая, глава женской организации «Сапари», защищает права женщин в Грузии уже 12 лет. Основываясь на собственном опыте, она говорит, что когда дело доходит до сексуальных преступлений, грузинская правоохранительная система приходит в замешательство.
«Система пытается вообще обойти стороной сексуальные преступления. В ходе расследования выясняется, что полиции не хватает квалификации, она не знают, какие доказательства собирать, как подходить к делу и так далее. Жертвам часто говорят — мы все равно ничего не сможем доказать, и, поскольку было и физическое насилие, давайте сделаем акцент на этом. Были случаи, когда полиция заставляла потерпевших отказываться от дачи показаний на том основании, что они не смогут раскрыть дело», — говорит она.
«Скучаю по той Тамте, которой я была до 30 сентября»
Тамта Тодадзе сейчас безработная, ходит к психологу, страдает от стресса и почти не спит несколько дней.
Черный пиар, организованный против нее в Facebook с участием активистов правящей партии, заставляет Тамту Тодадзе думать, что с ней борется государственная система.
Она говорит, что готова ответить на все вопросы, и будет бороться, пока насильник не будет наказан.
«Когда я вспоминаю, какой я была до 30 сентября, то очень скучаю по той Тамте. Она была красивой, целеустремленной, спокойной и позитивной. Сейчас я думаю, что меня стерли, меня больше нет… Чувствую себя, как в тюрьме, а когда выхожу на улицу, мне кажется, что все показывают на меня пальцем», — говорит Тамта.
Она чувствует наибольшую поддержку от семьи, друзей и незнакомых пользователей в Facebook.
По ее словам, в этой борьбе ей помогает то, что она помогает другим женщинам, ставшим жертвами насилия:
«Оказывается, я тоже борюсь за них. Нам нужно изменить эту страну в лучшую сторону. Когда вы подвергаетесь насилию, говорить об этом, обращаться в полицию не должно быть позором, нам не должно быть стыдно».
Дела о сексуальных домогательствах /насилии в Грузии
Илиа Джишкариани не первый чиновник, обвиняемый в сексуальном насилии или домогательствах.
• Несколько месяцев назад директор детского сада в Ниноцминда (регион Самцхе-Джавахети на юге Грузии) Нарине Гиносян заявила, что Энзел Мкоян, мажоритарный депутат парламента Грузии из Ахалкалаки, два года пытался добиться ее расположения, предлагал подарки, затем вызвал в кабинет и попытался добиться от нее близости, а, получив отказ, пригрозил ее «уничтожить». Вскоре после инцидента в детском саду была начата проверка, и против Нарине Гиносян было возбуждено уголовное дело.
• Еще один высокопоставленный чиновник «Грузинской мечты», обвиняемый в сексуальных домогательствах, Папуна Угрехелидзе, вынужден был подать в отставку. Это произошло после того, как его бывшая сотрудница Эка Месхидзе рассказала о преследовании с его стороны. Угрехелидзе подал в суд на женщину за клевету. Тбилисский городской суд постановил, что жертва сексуальных домогательств должна опровергнуть часть своих заявлений. Эка Месхидзе обжаловала решение в Апелляционном суде.
• Еще одно громкое дело касается бывшего телеведущего и PR-стратега правящей партии Шалвы Рамишвили. Его бывшая сотрудница Татиа Самхарадзе подала на него в суд за сексуальное домогательство в 2016 году и выиграла дело во всех инстанциях.
• В 2018 году несколько женщин обвинили Звиада Девдариани, известного правозащитника и главу организации CiDA, в сексуальных домогательствах. Конкретные случаи изучил офис омбудсмена, который установил факт сексуальных домогательств со стороны Девдариани в трех из пяти случаев.
• Лектору в Батумском государственном университете также пришлось уйти с работы после того, как он попросил студентку отправить ему «смелое селфи», «как если бы она купалась в море».
This project is funded through the Democracy Commission Small Grants Program, U.S. Embassy Tbilisi. The contents of this publication are those of the Author(s) and do not necessarily represent the views of the Department of State.
