"Лучше всего запомнился страх" - вспоминают в Азербайджане в годовщину войны
Проект «Траектории» предложил людям с обеих сторон карабахского конфликта рассказать, как начинался для них воскресный день 27 сентября 2020 года, когда началась вторая карабахская война.
Это три рассказа — из Азербайджана. На «Траекториях» есть и истории жителей с армянской стороны.
Война в Карабахе в 2020 году, которую в Азербайджане называют второй карабахской войной, для многих жителей страны стала полной неожиданностью. Точнее, не сами по себе боевые действия, а их масштабы и продолжительность.
Что помнят обычные мирные люди о первом дне войны? Чаще всего они рассказывают о растерянности и страхе
Эльмира Расулова, пенсионерка:
«Странно, что я в подробностях помню день, когда по радио объявили о смерти Сталина, хотя была совсем ребенком, и прошло уже больше шестидесяти лет. А вот о том, что происходило всего год назад, воспоминания какие-то обрывочные.
Помню, что 27 сентября 2020-го я собиралась идти покупать новую занавеску, которую уже присмотрела в магазине. Но когда утром объявили о том, что началась война, стало не до того.
Я живу во дворе, окруженном девятиэтажками, там постоянно собираются соседи, и в то утро среди них, конечно, царила полная растерянность и паника. Особенно испугались те, у кого есть сыновья призывного возраста. А я, с одной стороны, радовалась, что у меня только дочь, да и та в другой стране живет. А с другой стороны, было страшно от мысли, что могу ее больше не увидеть – мало ли что может произойти, да еще и коронавирус, границы закрыты, все один к одному. И очень душа болела за ребят, которых на фронт забрали. Молодые, тоже чьи-то дети.
Еще остались в памяти какие-то эпизоды, произошедшие явно позже, но события того периода будто слились в один долгий день. Запомнилось, например, как во дворе остановилось такси и из него вышла молодая женщина с двумя детьми, огромным чемоданом и клеткой с канарейками. Рассказала, что они из Тертера, муж у нее военный и велел уезжать в Баку к родственникам. Все столпились вокруг нее, стали расспрашивать, что там и как.
А новую занавеску я до сих пор так и не решаюсь купить. Из какого-то суеверного страха. Кажется, что, как только соберусь в магазин, опять война начнется».
Ирада Тагиева, преподаватель:
«За пару дней до того мы с друзьями поехали отдохнуть в горы. Эта была чудесная поезда, полная радости, покоя и света. И 27 сентября, возвращаясь обратно в Баку, мы всячески старались растянуть удовольствие от последних часов этих коротких, но таких замечательных каникул. Остановились по дороге, поели кутабы, а когда сели обратно в машину, чтобы ехать дальше, все вспомнили про свои телефоны, полезли проверять соцсети и прочее, и обнаружили, что нет интернета. И сразу поняли: что-то произошло, что-то плохое.
Но что? Современный человек привык получать всю информацию из интернета, которого как раз и нет. А мы еще и в дороге… Еще около часа мы ехали в состоянии полной неизвестности, и вот это состояние запомнилось мне больше всего. Даже забыли, что можно просто позвонить и спросить у кого-то, что происходит. Но в итоге «кто-то» сам догадался нам позвонить – уже не помню, кто именно и кому из друзей – и сообщить, что началась война.
Все наше хорошее настроение, все впечатления от поездки и приятные эмоции сразу же сошли на нет. Мы приближались к Баку и думали только о том, что находимся в стране, в которой началась война, и неизвестно, сколько она продлится, что вообще будет дальше, что теперь делать.
И, казалось бы, слухи о том, что война возможна, ходили уже давно. Это не должно было стать для нас неожиданностью. Но все равно ощущение было такое, как будто время повернулось вспять и началась Вторая мировая война.
А вот что было после того, как мы вернулись в город, я начисто забыла. В памяти четко отпечаталась только дорога, путь в неизвестность и нарастающий страх перед ней».
Рияд Самедов, аудитор:
«Примерно с 17 сентября я был в своего рода депрессии: не заходил в соцсети, перестал писать заметки в дневник. И на фоне этого друзья и знакомые вспомнили о каком-то обещанном застолье с хорошим вином.
И вот, вечером 26 сентября, мы собрались за столом. Болтали и пили много. Друзья заговорили о том, что скоро начнется война, а мне в это верить не хотелось, и я спорил с ними, приводил аргументы. На том и разошлись уже около полуночи.
А когда проснулся наутро и взял в руки телефон, узнал о начале войны (у нас дома интернет все еще работал, но уже несколько мгновений спустя отключился). Хотелось думать, что опять будет как в апреле 2016 года. Но после выступления президента (когда стало ясно, что не будет как в 2016) на меня напало какое-то отупение. И страх, что призовут брата.
27 и 28 сентября мы каждую минуту ждали звонка из военкомата. Все эти два дня я провел дома, и постоянно подходил к телефону. А вечером 28-го вышел в магазин, и в этот самый момент позвонили. Трубку взяла мама. Брата вызвали на утро 29 сентября. Он вернулся домой только через три месяца, 31 декабря».
Эта история – часть медийного проекта «Траектории». Он рассказывает о людях, чьи жизни были затронуты конфликтами на Южном Кавказе. Проект работает c авторами и редакторами со всего Южного Кавказа и не поддерживает ни одну из сторон ни в одном конфликте. За публикации на этой странице несут ответственность авторы. Топонимы в большинстве случаев используются так, как это принято в обществе автора. Проект осуществляют организации GoGroup Media и International Alert при поддержке Европейского Союза
