Грузия официально признала угрозу российской «мягкой силы»
фото: Reuters
Россия и проводимая ею «ползучая оккупация» является главной угрозой для страны, говорится в разработанной министерством обороны Грузии новой стратегии. В документе признается опасность, которую несут стране российская «мягкая сила» и гибридная война.
Документ рассчитан на 2017-2020 годы, и в нем лишь поверхностно упоминается терроризм.
Стратегический обзор системы обороны – одна из стратегий, которые разрабатываются на национальном уровне в Грузии и занимает важное местов долгосрочном планировании оборонной политики страны, в одном ряду с концепцией национальной безопасности, оценкой угроз и национальной военной стратегией.
Довольно объемный — 46 страниц, шесть основных глав — является общим видением правительства и содержит как обзор существующих вызовов, так и оценку рисков и рекомендации.
Главная угроза – Россия и «ползучая оккупация»
Главное место в документе занимают военные угрозы, исходящие от Российской Федерации. В частности, основной угрозой безопасности Грузии названы «оккупированные территории и так называемая «ползучая оккупация».
Одним из последних примеров, говорится в документе, являются события 28 апреля 2017 года, когда в селе Хурча Зугдидского района, которое граничит с селом Набакеви Гальского района Абхазии, российские военные передвинули оккупационную линию на 300 метров. «В результате земельный участок примерно в два гектара отошел к оккупированной территории», — сообщает документ и подчеркивает, что «такое часто происходит на административной границе как со стороны Абхазии, так и Южной Осетии».
В новой стратегии четко говорится о военной угрозе, исходящей от Кремля. Однако в этом весьма объемном документе не говорится ничего о том, какую политику должна задействовать Грузия, чтобы противостоять этой угрозе.
Российская «мягкая сила»
Одно из самых главных и важных новшеств документа — признание российской «мягкой силы» и намеренной пропаганды. Оба инструмента признаются западными странами самым эффективным современным оружием, однако до сих пор грузинские государственные институты считали эти угрозы незначительным и не учитывали их в документах государственного уровня.
Грузия только в 2017 году признала на политическом уровне, что информационная война и пропаганда со стороны России — реальная угроза.
В качестве примера — в США во время администрации Обамы был утвержден законопроект Портман-Мэрфи, который предусматривает создание центра анализа информации с целью выявления дезинформации и разработки ответных шагов.
Кроме того, в марте 2015 года в рамках Евросоюза была создана специальная группа восточных стратегических коммуникаций (EEAS East Stratcom Task Force), целью которой является превенция кампаний массовой дезинформации со стороны России.
В стратегическом обзоре системы обороны отмечается, что “Кремль делает особую ставку на усиление элементов «мягкой силы» с целью ослабления государственных институтов, усиления пророссийских общественных и политических групп и дискредитации западного внешнеполитического курса”.
Это уже второй документ на эту тему, утвержденный в Грузии в этом году. 13 апреля правительство утвердило “Правительственную стратегию коммуникации по вступлению Грузии в ЕС и НАТО на 2017-2020 годы”, в которой информационная война со стороны России также признается угрозой.
Гибридные войны
Еще одной угрозой со стороны России документ называет гибридную войну.
Термин «гибридная война» объясняется как действия враждебно настроенной стороны, во время которых она не прибегает к классической военной интервенции, а ведет борьбу с оппонентом с использованием тайных военных операций, диверсий, кибератак, поддержки мятежников на территории противника и других подобных действий.
Многие международные эксперты сегодня соглашаются в том, что Москва “успешно” использовала арсенал гибридной войны в Украине, где ради достижения своих политических целей одновременно прибегла к военным действиям, использованию конвенционных вооружений, терроризму, криминальным действиям и кибератакам.
Слабые стороны документа
Можно сказать, что стратегия, по сравнению с предыдущими документами, более целенаправленна и амбициозна. Однако документ содержит и явные слабые стороны.
В частности, 46-страничный документ практически игнорирует такую угрозу, как терроризм.
Для страны, около 200 граждан которой воюют в Сириии и Ираке в рядах Исламского государства и Аль-Нусры, и где высока угроза радикализации и вербовки граждан в ряды террористических организаций, закрывать глаза на терроризм выглядит странным.
И это выглядит еще более странным, если вспомнить, что Грузия еще с 2001 года вносит свой вклад в борьбу с мировым терроризмом, активно участвуя в антитеррористической операции в Средиземном море “Активное стремление” (Active Endeavour), которая началась после теракта в США 11 сентября и завершилась в ноябре 2016 года.
Финансовые ресурсы
В стратегии много амбициозных планов, которые должны быть реализованы до 2020 года. Это создание сильного военного резерва, разработка политики тотальной обороны, полное перевооружение армии, утилизация старого вооружения, повышение квалификации военного персонала.
Однако все это не обеспечено деньгами, которые необходимы для таких революционных изменений. В условиях запланированного на 2020 год бюджета сделать это будет сложно.
Военный бюджет Грузии на 2017 год составляет 670 миллионов лари [около $275 миллионов], а прогноз на 2020 год — 720 миллионов лари [около $295 миллионов].
Некоторую экономию можно ожидать от масштабной оптимизации штатов, которуюоборонное ведомство планирует к 2020 году. Согласно плану, доля расходов на персонал к 2020 году в оборонном бюджете должна быть приведена в соответствие со средним показателем стран НАТО (56 процентов).
Также, согласно бюджетным планам, в вооруженных силах должны быть значительно сокращены расходы на исследования и развитие — и запланирован поэтапный рост закупок вооружений.
