Диалог о мире в карабахском конфликте - за чаем
— Что такое Европа? Что такое Европейский союз?
— Евросоюз – это демократия.
— Это еще и обеспеченная жизнь, защита прав человека.
— Вступление в ЕС – это не переход к демократии, а, скорее, переход от демократии к бюрократии.
— А какая часть Европы обеспеченная? И если мы называем Европой обеспеченную жизнь, тогда какая часть европейского континента является для нас Европой? Словакия, Хорватия и Румыния являются для нас Европой или только Франция, Германия и Италия?
— А я скажу, что Европа – это многообразие в единстве.
Т акого типа «брейнсторминг» можно наблюдать во время мероприятий, которые называются «Чаепитие в Институте Кавказа».
Тут обсуждают разные вопросы — от таких, казалось бы, простых до более сложных, неоднозначных. Главное, все темы дискуссий имеют отношение к конфликту: как возникают и развиваются этнополитические конфликты, какая взаимосвязь между культурами и конфликтами, многообразие Европы и присущие ей способы разрешения конфликтов.
Все вопросы задает сначала участникам встречи политолог, директор Института Кавказа Александр Искандарян. Получая ответы от аудитории, он задает встречные вопросы: неожиданные, острые, будто срывающие с глаз пелену — и участники беседы, точнее, их восприятие мира и отношение к каким-то вопросам, проходят, как в лаборатории, испытание на прочность.
Этот своеобразный формат под называнием «чаепитие» придумали в Институте Кавказа. А поддержало его британское посольство в Армении в рамках финансирования Фонда предотвращения конфликтов, содействия стабильности и безопасности Соединенного королевства (United Kingdom Conflict, Security and Stability Fund).
После рабочего дня тут собираются молодые люди разных профессий и интересов — от студентов до состоявшихся в своих сферах профессионалов, среди которых журналисты, политологи, востоковеды, международники и даже искусствоведы. Пить чай после работы приятно, а вместе с ним и слушать интересную лекцию – совмещение с полезным.
В ходе двухчасовой беседы у участников если и не разрушаются, то уж точно начинают «пошатываться» стереотипы, появляется шанс по-новому взглянуть в глаза действительности. От себя как постоянного участника этих дискуссий могу сказать следующее — бывает, наступает что-то, подобное опустошению, но потом чувствуешь, как этот вакуум наполняется новым контентом — о конфликтах, Европе, культуре. После тяжелого рабочего дня это довольно интересный способ разрядки.
«Пьем чай и учимся», — так говорят участники вечерних встреч в Институте Кавказа.
М ежду тем, «чаепитие» — это лишь часть более широкого проекта, целью которого является «инициирование диалога о мире в карабахском конфликте на уровне обществ и элит в Армении и Карабахе».
Иными словами, это продвижение дискуссий о мире, «градус» которых резко упал после апрельских боевых действий в зоне карабахского конфликта в 2016 году, уступив место милитаристской риторике.
«Если пять или семь лет назад дискурсы о неприемлемости уступок в карабахском конфликте в виде «не пяди земли» в армянском обществе были маргинальными (в Карабахе они всегда были в мейнстриме, поскольку там ситуация другая), сейчас они звучат чуть ли не из уст первых лиц государства», — говорит Александр Искандарян.
В сложившихся условиях, по его мнению, необходимо поддерживать диалог о мире и рационализировать дискурсы.
В настоящее время из-за специфики проблемы и остроты карабахского противостояния исследователям и международным организациям сложно инициировать работу между Арменией и Азербайджаном, Азербайджаном и Карабахом.
«Сейчас это неэффективно и это неоптимальный способ работы. Зато существует другая актуальная проблема: в изолированных обществах – отдельно в Армении и отдельно в Карабахе – нагнетание самых разных настроений. Это отражается в статистике», — отмечает руководитель этого проекта и учебных программ Института Кавказа Нина Искандарян.
Чтобы понять настроения в обществе, было проведено социологическое исследование.
«Настроения в обществах Армении и Карабаха очень сильно радикализируются. И общества настроены более радикально, чем элиты», — говорит Нина Искандарян.
Согласно данным исследования, в настоящее время 90 процентов населения Карабаха выступает против какой-либо формы урегулирования конфликта, предполагающей территориальные уступки. Более того, порядка 83 процентов опрошенных в Карабахе отмечает, что готовы с оружием выйти против любой власти, которая будет готова сдать хоть один район Азербайджану.
После эскалации карабахского конфликта в апреле 2016 года, по ее словам, в обществах настолько углубились фобии, что актуализировались даже «расовые сюжеты»:
«Больше всего актуален сюжет о расовой ненависти, что два народа не могут жить вместе, боятся друг друга. Люди совершенно не готовы к идее мирного сосуществования, идее компромисса».
Вместе с тем, как она считает, в дискуссиях по Карабаху разговоры о важности статус-кво вытеснили диалог о мире:
«Люди все меньше думают о мире, им важно, чтобы сейчас как можно меньше военнослужащих гибло в прифронтовой зоне. Разговоры о долгосрочном мире вытеснены из сознания людей. Люди либо вообще не представляют мир, либо представляют его как нечто очень далекое и непостижимое. Либо мир для них — это хорошо вооруженная армия и строго охраняемая граница».
Исследование обнаружило различие настроений по вопросу установления мира не только между экспертами, политической элитой и простыми жителями, но и между мужчинами и женщинами. И оказалось, что женщины настроены намного более радикально.
|
Радикальные настроения среди женской части населения Армении Нина Искандарян объясняет тем, что женщины больше поддаются пропаганде и эмоциям. Александр Искандарян видит в этом явление, уходящее корнями в устои традиционных обществ:
«Может быть, в армянском обществе женщины настроены радикальнее, поскольку они более склонны подчиняться существующим дискуссиям, а мужчины приучены продвигать свое мнение».
Во всех случаях, оба ученых настаивают:
«Материал пока обрабатывается, это пока только начало исследования, оно еще не завершено, и потому нельзя делать окончательных выводов, мы еще ничего не доказали, это всего лишь предположения».
В рамках проекта идет также работа с журналистами, действующими политиками в Армении и Карабахе, проводятся интервью с экспертами, биографические интервью и дискуссии в фокус-группах. Общение с молодежью не ограничивается чаепитиями в Ереване, дискуссии организуются также в Карабахе, в приграничной Тавушской области Армении.
Работа с отдельными группами идет по-разному — с кем-то уточняют их мнение по карабахскому конфликту, другим доносят определенные мессиджи о возможности мирного диалога.
«Например, при обсуждении темы Карабаха с журналистами и редакторами, мы предлагаем обсудить редакционную политику по этой тематике. Это стимул задуматься — а какая у меня политика по карабахской проблеме. Мы спрашиваем их мнение по этому поводу, предлагаем идеи и разные подходы», — пояснила Нина Искандарян.
Сейчас идет обработка набранного материала, и в сентябре планируется публикация итогов исследования. Затем планируется этап обсуждений с теми же группами, с которыми работали на первом этапе проекта. Намечается также публикация исследования о том, как отображена проблема Карабаха в программах политических партий, что думают о ней политики. Все это — в целях проекта, то есть поддержки диалога о мире по карабахской проблеме внутри Армении и Нагорного Карабаха.
П римечательно, что аналогичный проект в Азербайджане не осуществляется. Соответственно, Александр Искандарян считает невозможным делать выводы, как относятся в азербайджанском обществе к армянам и диалогу о мире в целом:
«В Азербайджане, конечно, ведется антиармянская пропаганда, но как она на самом деле влияет на простых азербайджанцев, мы не знаем, нет таких проверенных данных».
Чтобы разъяснить свою мысль приводит следующий пример:
«В СССР тоже шла тотальная пропаганда, что нужно ненавидеть США, слушать Кобзона и носить пионерский галстук. Однако многие предпочитали рок-музыку, хотели надевать джинсы и слушать американское радио «Свобода».
Искандарян понимает, что в сложившихся условиях очень сложно поддерживать миротворческие дискуссии, и ярким примером сказанного был «эксперимент» экс-президента Армении, ныне лидера оппозиционной политической силы «Армянский национальный конгресс» Левона Тер-Петросяна:
«Его партия, продвигающая на прошедших парламентских выборах идею мира, набрала 1,5 процента голосов. Это был своеобразный референдум. На фоне радикализации риторики исчезает перспектива мира», — с сожалением отмечает эксперт.
|
«Сейчас многие говорят — ни шагу назад и с оружием в руках. Хорошо, но только в данную конструкцию входит примерно сто жизней в год. С другой стороны, так жить вечно нельзя. В связи с этим, терять вообще целеполагание мира грустно. С этим исчезают различные взгляды, плюральность и рацио. Дискуссии становятся сильно эмоциональными. Для того, чтобы дискуссии о мире оставались в обществе, нужна работа. Необходимо, чтобы об этом армяне говорили с армянами, понимали друг друга», — считает политолог.
По предварительным итогам исследования, молодое поколение особенно в Карабахе совсем не готово к подвижкам в мирном процессе.
«Они признают, что представляют мир с азербайджанцами, но честно признаются — пока к этому не готовы. Интересно то, что сами же отмечают — их дети и внуки к этому будут готовы. То есть они понимают умом, что соседи должны жить мирно и ходить друг к другу в гости, но эмоционально к этому не готовы. А их внуки и дети – почему бы и нет. Есть также люди, их, правда, немного, что и сейчас готовы к миру», — говорит Нина Искандарян.
Термины, топонимы, мнения и идеи, предложенные автором публикации, являются ее/его собственными и не обязательно совпадают с мнениями и идеями JAMnews или его отдельных сотрудников. JAMnews оставляет за собой право удалять те комментарии к публикации, которые будут расценены как оскорбительные, угрожающие, призывающие к насилию или этически неприемлемые по другим причинам.
