Старикам не прокатиться на маршрутке

ПОНЕДЕЛЬНИК

Эдуард Жамакочян просыпается в 7 утра – по привычке, ведь он давно пенсионер. Его жена Анаит уже на ногах. Семьи в Гюмри традиционные, уважение к отцу семейства – здесь закон. Поэтому Анаит уже на кухне, и муж ждет, пока она сварит ему кофе. В 7.30 он уже в прихожей, где стоит его ящик с инструментами, а на нем – работа: «клокочущие стаканы». Известному в Гюмри мастеру Эдику 70 лет, и он единственный, кто их делает.

«Вот начинаешь пить – и такой звук … Мы называем их «клклан, вот точно такой звук и есть», — говорит мастер. 

Стаканы «клклан» — символ Гюмри. Они бывают из меди, латуни, серебра, иногда даже из золота. Секрет изготовления известен только мастеру Эдику. Жамакочяны, которые в основном занимались медным делом, бежали из города Эрзурум в 1895 году и основались в Александраполе, так раньше назывался Гюмри. Братья Милитос и Ваан быстро освоились здесь, основали свои магазины, где и продавали свои медные изделия. В 1906 родился отец Эдика – Сурен, который и передал сыну дедовское ремесло.

«В Гюмри есть поговорка: хороший ремесленник бывает голоден только до полудня. Потом — работа уже готова, и клиент расплачивается», — говорит Эдик. Клиенты у него самые разные: от простых тружеников до миллионеров. Стакан из латуни стоят 10-13 тысяч драмов (20-25 долларов). На вопрос, сколько стоят изделия из благородных металлов, мастер Эдик не отвечает, только хитро щурится.

Эдик всю жизнь проработал рабочим. 20 лет – на заводе холодильных компрессоров, 7 лет – на текстильном комбинате, 2 года – на прядильном комбинате, год – на стройке, 3 года его стажа при расчете пенсии прибавила ему служба в советской армии. Правда, пенсия все равно небольшая. Кормят его клокочущие стаканы.

Пока Эдик их мастерит, Анаит занимается уборкой – тщательно, доведенными до совершенства движениями. В традиционном Гюмри иначе нельзя: либо ты соответствуешь местным представлениям о жизни, либо уезжаешь. После уборки Анаит пойдет за покупками — рынок в 15 минутах ходьбы от дома.

Самое главное из продуктов – это мясо. Если его не будет, Эдик и сын не будут есть. Коронное блюдо, обожаемое всеми членами семьи – толма, а еще мужчины любят рыбу, иногда ездят на рыбалку и привозят к обеду собственный улов.

Пенсионеры живут не одни. Это тоже традиция, которой в Гюмри придерживаются все: родители обычно живут с семьей младшего сына. Альтернативы нет, иначе встает вопрос: «Что за проблемы у вас, почему не живете вместе?» Сыну Ваану и в голову не приходят мысли об отдельной жизни. Дом небольшой, но места хватает, а главное у отцов и детей нормальные отношения. В общем, повезло!

ВТОРНИК

К 11 утра Эдик с женой собрались в банк – сегодня пенсия. Обычно Анаит ходит одна, но сегодня муж сопровождает ее, надо новую пластиковую карту получать – без его подписи ее не выдадут. «На пенсию невозможно жить, даже на похороны денег не наберется. Я получаю 39 тысяч драмов (80 долларов), жена – 48 тысяч драмов (100 долларов), если бы сын не помогал и если бы не мое ремесло, так нам бы и не жить совсем. В советское время люди работали, получали пенсию, жили с детьми, бесплатно лечились, пользовались льготами в общественном транспорте. Можешь сейчас бесплатно прокатиться в маршрутке?»

СРЕДА

С утра Анаит ходила в аптеку, а Эдик возится у ящика с инструментами. «Потратила 24 тысячи драмов (около 50 долларов), а купила пока только половину лекарств, — рассказывает она вернувшись, — в месяц на них обычно уходит до 100 долларов». Половина пенсии.

А всего шесть лет назад не нужны были эти лекарства! 2009 год был хорошим для семьи — заказов было много. Ничего не предвещало неприятных событий. Но Эдик все время ощущал слабость, подскакивало давление. Пошел в поликлинику. Врач его осмотрела и успокоила: ничего серьезного, иди домой. Через 6 дней Эдика увезли в больницу с инфарктом.

Теперь в поликлинику они больше не ходят, когда нужно, обращаются в платную клинику. Лечение в больнице страшно даже упоминать: «Нашего родственника оперировали, семья только за операцию заплатила 370 тысяч драмов (больше 750 долларов). А многие пенсионеры просто умирают дома, потому что на копеечную пенсию лечиться не получится». Пожилые люди в Армении могут бесплатно проконсультироваться у врача в поликлинике, еще их могут бесплатно прооперировать – но только, если операция внезапная, как аппендицит.

И 2011 год не предвещал ничего плохого. Но Анаит стала себя плохо чувствовать, и врачи нашли у нее сахарный диабет.

Эдик считает, что все их болезни от нервов. Старший сын уже 20 лет в Ростове, женился, и родители не могут смириться с тем, что он так далеко.

ЧЕТВЕРГ

Сегодня к Эдику приходили покупатели: итальянские пенсионеры. «Знаешь, что плохо? – поделился он впечатлениями, когда они ушли, — в нашей стране, когда выходишь на пенсию, тебя списывают со счетов. За границей по-другому, эти итальянцы долго рассказывали, как им интересно сейчас жить…»

ПЯТНИЦА

«В юности Ваан не хотел продолжать мое ремесло, — рассказывает мастер Эдик, — я даже думал взять в ученики кого-то постороннего. Но все-таки хотелось, чтобы секрет «клокочущего» стакана оставался в нашей семье. И сын образумился, понял, что ремесло — это очень важно. Нас, например, оно до сих пор кормит».

Тут с работы вернулся Ваан с женой. Проснулся их четырёхлетний сын — любимец Эдика и Анаит, семья собралась в гостиной. «Жить одному в старости, наверное, страшнее смерти, — сказал дедушка, — как хорошо, когда есть дети и внуки».

У каждого – свое счастье. И можно быть очень счастливым, даже если ты не ездишь по миру, не занимаешься спортом и не изучаешь языки как канадские пенсионеры.