Сражайся и будь готов к жертвам: об основных тенденциях в новейшей истории Грузии
Коллективная память грузинского общества сформирована гордостью за борьбу за независимость с 1989 года и страхом перед угрозой исчезновения общества как этноса. Эти контексты затмили другие внутренние проблемы и усилили зависимость страны от тех, кто становится ее лидером.
Эта статья — вторая из серии из пяти публикаций в рамках проекта «Будущее Грузии». Проект ведет Carnegie Europe и Фонд Левана Микеладзе и посвящен анализу спорных вопросов в грузинском обществе. Первая публикация называлась «Почему Грузия никак не найдет свое место в Европе», ее можно прочитать здесь.
Оригинал этой публикации находится на сайте Carnegie Europe
«Римская империя вымерла, но Грузия все еще существует». Никто не знает происхождения этой фразы, но ее часто повторяют в Грузии. Она отражает общественную гордость за историческую преемственность государственности с древних времен, которая прерывалась, но никогда не прекращалась.
Грузия получила независимость от Советского Союза в 1991 году и была принята в Организацию Объединенных Наций в июле 1992 года. Гордость грузин за свою государственность сформировала коллективную память об истории страны с 1989 года.
Современная история Грузии, рассказываемая в обществе, в значительной степени посвящена борьбе за свободу от России и сохранению независимости. Грузины гордятся и тем, что видят в своей стране установившуюся демократию.
Тем не менее через 30 лет страна по-прежнему фигурирует в этой истории как уязвимая и сталкивающаяся с серьезными угрозами своей государственности. Это означает, что ошибки 1989–1992 годов, периода так называемой национально-освободительной борьбы Грузии, не переосмыслены.
Это восприятие истории также, похоже, ограничивает откровенное обсуждение других вопросов, таких как конфликты в стране, статус ее меньшинств или ее социально-экономическое развитие.
- Грузия: 32 годa со дня трагедии 9 апреля и 30 лет со дня восстановленной независимости
- Как 100 лет назад с приходом Красной армии пришел конец независимости Грузии
- Проект «Будущее Грузии»: почему Грузия никак не найдет свое место в Европе
ЖЕРТВЫ НЕЗАВИСИМОСТИ
Грузины в целом гордятся тем путем, который прошла их страна с момента обретения независимости, и считают, что это демократия. Это один из результатов сентябрьского исследования Центров исследовательских ресурсов Кавказа (CRRC), проведенного в 2020 году по заказу Carnegie Europe и проекта Фонда Левана Микеладзе за будущее Грузии. Несмотря на гражданскую войну и многие политические и экономические кризисы, 54 процента респондентов не согласились с мнением, что с момента обретения независимости у Грузии было больше неудач, чем успехов (см. Диаграмму 1). Любое негативное событие ценится и воспринимается как жертва ради достижения высшей исторической цели восстановления государственности.
Несмотря на многочисленные разногласия и жесткую взаимную критику, оба основных недавних лидера Грузии, бывший президент Михеил Саакашвили и бывший премьер-министр Бидзина Иванишвили, способствовали формированию довольно избирательной коллективной памяти о национально-освободительном движении в решающие 1989–1992 годы. Значение роли первого президента и националистического лидера Грузии Звиада Гамсахурдия в восприятии его последователей тоже достаточно спорно. Поэтому отношение грузинской общественности к исторической роли Гамсахурдиая идеалистично, и это может удивить посторонних.
В преддверии референдума о независимости Грузии в марте 1991 года Гамсахурдия и другие лидеры движения за независимость страны сформулировали свою борьбу не столько как кампанию по выходу из состава Советского Союза и созданию нового государства, сколько как борьбу за восстановление дважды украденной независимости: Российской империей в 1801 году и большевиками в 1921.
Вновь провозгласив независимость в 1991 году, эти лидеры сослались на Закон о независимости 1918 года, который вернул к жизни недолговечную Первую республику, или Грузинскую Демократическую Республику. Это многопартийное независимое государство в 1921 году разгромила Красная Армия. В декабре 2020 года историк Бека Кобахидзе отметил в своем интервью, что «всем народам нужны символы для создания государственности, особенно для восстановления независимости, и Первая республика была единственным доступным примером для грузин в позднесоветский период».
9 АПРЕЛЯ 1989 ГОДА: ОСНОВНОЙ МОМЕНТ
Ключевым событием в период, предшествовавший обретению Грузией современной независимости, стала трагедия 9 апреля 1989 года. Тогда советские войска жестоко подавили мирную демонстрацию в Тбилиси, в результате погиб 21 человек. Эти трагические события дискредитировали Коммунистическую партию Грузии и привели к власти националистическую оппозицию на первых свободных выборах в Грузии.
События 9 апреля считаются поворотным моментом, который убедил большинство грузин порвать с Советским Союзом. В центре грузинской столицы прошла серия мирных демонстраций под руководством националистической оппозиции Гамсахурдия и его соратников. То, что началось как протест против действий автономной республики Абхазия по ослаблению связей с Тбилиси, переросло в более широкую демонстрацию против правления Москвы. В ночь с 8 на 9 апреля советские власти приказали демонстрантам разойтись с улиц Тбилиси. Когда они этого не сделали, на улицы ввели войска. Большинство из 21 погибшего были молодыми женщинами.
Согласно данным опроса, общественность Грузии практически полностью согласна с тем, что 9 апреля было трагедией: 95 процентов респондентов согласились или полностью согласились с этим утверждением. Историк Торнике Чумбурдзе утверждал, что центральное правительство Советского Союза намеренно пыталось «представить 9 апреля не преднамеренным подавлением сопротивления, а результатом неправильных решений отдельных официальных лиц, чтобы привлечь к ответственности местные, грузинские, а не центральные советские власти». Это еще больше затрудняет критическое осмысление событий.
Две трети респондентов также считают, что 9 апреля 1989 года было положительным событием, поскольку оно открыло путь к независимости Грузии (см. диаграмму 2). 9 апреля, похоже, вызывает у грузин позитивные ассоциации по двум причинам. Во-первых, некоторые связывают резню с идеей необходимой жертвы — с представлением о том, что люди погибли ради благороднейшей идеи, ради независимости и свободы. Во время митингов накануне трагедии один из лидеров, Мераб Костава, прямо призвал протестующих «готовиться к самопожертвованию».
Два года спустя Гамсахурдия выбрал годовщину трагедии для подписания Акта о восстановлении государственной независимости Грузии. В коллективной памяти грузин независимость можно назвать жертвой, и дата достижения этой независимости — 9 апреля — совпадает с датой оплакивания умерших.
Итак, грузины воспринимают трагедию 9 апреля 1989 года как жертву за независимость страны, тогда как провозглашение Гамсахурдия 9 апреля 1991 года восстановления независимости оказало положительное влияние как на эту дату, так и на отношение к ней.
ПРИЗРАК ГАМСАХУРДИЯ
Гамсахурдия был первым президентом Грузии менее года в 1991 году, но он все еще отбрасывает большую тень. Еще до того, как Гамсахурдия начал заниматься политикой, он уже имел героический полумифический статус. Его отец Константин Гамсахурдия – один из самых известных грузинских писателей ХХ века. Младший Гамсахурдия стал известным диссидентом и был одним из немногих грузинских диссидентов, попавших в советскую тюрьму в позднесоветский период.
Для многих сторонних наблюдателей за Грузией непродолжительное время Гамсахурдия на посту лидера страны ассоциируется с хаосом и конфликтами. Он демонизировал своих противников и посадил некоторых из них в тюрьму. Он также был ярым этническим националистом, который помог спровоцировать конфликт в автономной области Южная Осетия в 1991 году.
Сотни людей погибли, а тысячи грузин и осетин стали беженцами в ходе конфликта в Южной Осетии. Причины конфликта сложны, но одна из них, несомненно, — это распространяемый Гамсахурдия и другими дискурс о том, что осетины были гостями на грузинской земле и заслужили меньше прав, чем этнические грузины. Как резюмировали ситуацию эксперты Human Rights Watch : «Яростно националистическая группировка из десятков политических партий, Круглый стол [коалиция] стойко отстаивала полную независимость от Советского Союза и популяризировала лозунг «Грузия для грузин »». Несмотря на это, в целом грузинская общественность не обвиняет Гамсахурдия в начале конфликта или в войне в Абхазии, которая началась после его падения.
В декабре 1991 года Гамсахурдия был жестоко свергнут своими оппонентами. Десятки людей погибли в центре Тбилиси. Гамсахурдия бежал из Грузии, ненадолго вернулся, чтобы попытаться возглавить вооруженное восстание в 1993 году, но вскоре умер. Обстоятельства свержения Гамсахурдия вспоминаются по-разному – как гражданская война или государственный переворот против избранного лидера. В интервью в декабре 2020 года историк Давид Джишкариани сказал, что преемник Гамсахурдия на посту президента и предшественник советской эпохи на посту лидера Коммунистической партии Грузии, Эдуард Шеварднадзе, страдал от дефицита легитимности, поскольку его имя было связано со свержением «власти». Единственным законным президентом историк называет Гамсахурдия.
Опрос CRRC показывает, что 76 процентов грузин считают, что отставка Гамсахурдия плохо сказалась на Грузии (см. диаграмму 3). Восемь процентов опрошенных считали Гамсахурдия настоящим патриотом, так как его имя ассоциируется с обретением страной независимости, в то время как половина полагала, что без него независимости не было бы. (Также символично, что референдум 1991 года был проведен 31 марта, в день рождения Гамсахурдия, добавив положительного оттенка его личности и укрепив связь между ним и восстановлением независимости). Однако этнические меньшинства Грузии придерживаются гораздо более негативных и неопределенных взглядов.
Два последних главных лидера Грузии, Саакашвили и Иванишвили, частично реабилитировали Гамсахурдия. Саакашвили приказал перевезти останки Гамсахурдия из Чечни обратно в Грузию и перезахоронить в Пантеоне на горе Мтацминда в Тбилиси, где захоронены выдающиеся граждане страны. Гамсахурдия также посмертно удостоен звания национального героя. На поминальной службе 31 марта 2007 года (Гамсахурдия тогда исполнилось бы 68 лет), Саакашвили похвалил бывшего президента, подчеркнув, что он — в отличие от Гамсахурдия — верит в Грузию как в полиэтническое общество.
По словам историка Лаши Бакрадзе, Саакашвили использовал репутацию Гамсахурдия для подкрепления своих амбиций стать национальным лидером Грузии. «Саакашвили нуждался в Гамсахурдиа, чтобы узаконить то, что он был преемником независимости Грузии и самого Гамсахурдия», — сказал Бакрадзе в интервью в декабре 2020 года. «С одной стороны, ему нужно было мобилизовать большую и активную [базу] сторонников Гамсахурдия; [с другой стороны], ему нужна была легитимность». Бакрадзе добавил, что Саакашвили не случайно назвал свою политическую партию «Единое национальное движение» (ЕНД), модернизированное название национального движения 1990-х годов.
Иванишвили, несмотря на то, что он был заклятым врагом Саакашвили, согласился объявить Гамсахурдия национальным героем. В 2019 году он посетил село Хибула в Западной Грузии, где умер Гамсахурдия, и сказал, что «профинансирует строительство музея, посвященного жизни покойного президента, а также парка и церкви в окрестностях».
В целом для грузинской общественности вызывающее разногласие наследие Гамсахурдия затмевается важностью восстановления независимости. Перезахоронение его тела было совершено в порядке государственного акта, что косвенно означает, что любая критика этого шага считается направленной против государства. Ни одному грузинскому политику не выгодно критиковать Гамсахурдия с политической точки зрения. Хотя он был отстранен от власти и умер в безвестности, Гамсахурдия стал историческим победителем и остается источником легитимности для политических лидеров Грузии.
ТРИ ЛИДЕРА, ОДНА ГРУЗИЯ
Согласно опросу CRRC, 63 процента грузин согласны с тем, что современная история Грузии была в основном личностным, а не институциональным процессом (см. диаграмму 1). После падения Гамсахурдия в независимой Грузии было три режима, связанных с сильными и харизматическими личностями: режимы Шеварднадзе, Саакашвили и Иванишвили.
Каждый из этих троих подтвердил приверженность демократии и прозападной внешней политике. Тем не менее каждый также стремился «обнулить» достижения своего предшественника, вступая в должность. Когда лидер приходил к власти, он обещал преодолеть политический и экономический кризисы и мобилизовывал общественность, в то же самое время объявляя о резком разрыве с политическим предшественником.
Шеварднадзе, бывший лидер Коммунистической партии Грузии, а затем министр иностранных дел СССР при Михаиле Горбачеве, вернулся в свою страну в качестве фактического лидера в марте 1992 года. Его избрали президентом в 1995 году и он оставался на посту до тех пор, пока не ушел в отставку под давлением в 2003 году.
Эпоха Шеварднадзе как лидера была наполнена событиями: подписанием под диктовку России мирного соглашения с Южной Осетией, гражданской войной в Западной Грузии, началом войны в Абхазии, экономическими проблемами и отключениями электроэнергии. Были успехи во внешней политике, поскольку Грузия присоединилась к международным организациям, подала заявку на вступление в НАТО, инициировала строительство крупных нефте- и газопроводов через свою территорию и успешно вела переговоры о выводе российских военных баз. Тем не менее, что удивительно, 28 процентов опрошенных затруднились назвать успех правительства Шеварднадзе, а 34 процента заявили, что оно не имело вообще никаких успехов.
Для большинства грузин самой большой неудачей правительства Шеварднадзе стал экономический коллапс (см. диаграмму 4). Его правление быстро и мирно закончилось бескровной «революцией роз» в ноябре 2003 года, последовавшей за сфальсифицированными парламентскими выборами. Для большей части общественности правление Шеварднадзе стало синонимом экономического недуга и повальной коррупции. На этих выборах лозунг лидера революции Саакашвили был «Грузия без Шеварднадзе».
Саакашвили победил на президентских выборах в Грузии в январе 2004 года, набрав более 96 процентов голосов и став самым молодым национальным лидером в Европе. Как и в 1992 году, новый лидер заявил, что проект государственного строительства в Грузии начинается с нуля и что до революции 2003 года «у нас не было государства».
Саакашвили сменил национальные символы страны. Грузия приняла новый государственный гимн под названием «Тависуплеба» («Свобода») в мае 2004 года, всего через шесть месяцев после революции. Страна также получила новые герб и флаг, заменивший флаг Первой республики, который повторно приняли в 1991 году. В 2005 году новый президент объявил: «Теперь пришло время выполнить нашу духовную историческую миссию».
С 2003 по 2012 год в политике памяти Грузии возникло несколько ключевых тем: попытка сконструировать новую идентичность с использованием символов, переосмысление некоторых исторических событий и трансформация отношений с Россией из партнеров в противники. По словам политолога Тамар Карая, «начался новый этап государственного строительства».
Респонденты опроса CRRC отдали должное правительству ЕНД в борьбе с преступностью и достижении экономического роста, обвиняя его в нарушениях прав человека и неспособности избежать войны с Россией в 2008 году (см. диаграмму 5).
В 2012 году в Грузии произошел еще один большой разрыв, когда партия Саакашвили уступила власть коалиции «Грузинская мечта», которую возглавлял самый богатый человек Грузии Бидзина Иванишвили, который затем стал премьер-министром. В отличие от своей предшественницы «Грузинская мечта», которая впоследствии выиграла выборы 2016 и 2020 годов, редко выбирает далекое прошлое для политической мобилизации. Вместо этого Иванишвили напоминает о правлении своего предшественника Саакашвили и его ЕНД, чтобы донести мысль о том, что в нынешней политической обстановке нет партии лучше, чем «Грузинская мечта». Самым большим провалом правительства «Грузинской мечты», согласно опросу, стал слабый экономический рост, на который указали 26 процентов респондентов.
В Грузии по-прежнему доминируют две выдающиеся личности — Иванишвили и Саакашвили, партии которых заняли первое и второе место соответственно на парламентских выборах 2020 года. Такой результат затрудняет обсуждение достижений и неудач их правительств как событий прошлого. В целом респондентам было сложно вспомнить успехи всех трех постсоветских правительств Грузии, но легче было назвать свои ошибки.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Грузины обычно воспринимают свою тридцатилетнюю историю независимости как историю обретения суверенитета, восстановления и празднования независимости и обеспечения деколонизации от России. Сосредоточение внимания на одной истории оставляет в тени многое другое: это повествование в основном упускает из виду конфликты в постсоветской Грузии и этнические меньшинства. Когда эти конфликты обсуждаются, они рассматриваются как часть извечной борьбы Грузии за независимость и свободу. В общепринятом историческом повествовании страны говорится, что всего этого удалось добиться благодаря событиям 9 апреля 1989 года. Тем не менее историки скромно задаются вопросом: неужели Грузия не стала бы независимой, если бы трагедии 9 апреля не было?
Три десятилетия независимости также связали историческое повествование страны и политику государства с действиями отдельных политических лидеров. Каждый из постсоветских лидеров Грузии пришел к власти в противовес предыдущему и в конце концов испытал кризис легитимности. Изменения необходимы, но опыт показал, что смена лидера без изменения политики лишь временно облегчает ситуацию, а в долгосрочной перспективе вызывает чувство разочарования и поляризации в обществе.
В отличие от некоторых других постсоветских стран, общественность в Грузии воспринимает государство и его политического лидера как непохожих друг на друга. Даже если у лидера нет полной легитимности, государство продолжает двигаться в правильном историческом направлении. Считается, что государство проделывает долгий путь по истории, а лидер — это временная фигура. В опросах общественного мнения, проводимых в Грузии ежегодно с 2010 года, грузины назвали главными проблемами безработицу и бедность, а затем территориальную целостность страны.
Если целью национального движения в 1990-е годы было восстановление независимости, то в наше время актуален нарратив о том, что опасность потери независимости у Грузии все еще существует, поэтому главной целью является ее сохранение. Считается, что Россия и ее оккупация Абхазии и Южной Осетии представляют собой экзистенциальную угрозу, которая движет стремлением Грузии к интеграции в ЕС и НАТО. То есть в первую очередь необходимо укрепить независимость, и только после этого возможно социально-экономическое развитие страны.
Спустя 30 лет после обретения Грузией независимости уместно спросить, завершен ли национальный проект страны. Пока грузины видят, что их борьба за независимость продолжается, этот вопрос остается без ответа. Другим вопросам, таким как конфликты в Грузии или этнические меньшинства, уделяется меньше внимания. Восприятие истории, сосредоточенное на угрозах существованию, создало ощущение продолжающегося чрезвычайного положения, в котором каждая проблема рассматривается исключительно сквозь эту призму.
Проект «Будущее Грузии» осуществляется Carnegie Europe и Фондом Левана Микеладзе при финансовой поддержке & nbsp; правительственных учреждений Швеции и финансовой поддержке со стороны министерства иностранных дел Финляндии.
Кэти Сартания — независимый исследователь из Тбилиси. Ее исследовательские интересы включают вопросы национализма, постсоветской трансформации, формирования идентичности и социальных движений.
