25 тысяч погибших во время землетрясения в Армении. Спустя 33 года - истории тех, кто выжил
33 года назад,7 декабря 1988 года в 11.40 по местному времени, в Армении произошло страшное землетрясение в девять баллов по шкале Рихтера. Погибли 25 тысяч человек, из которых 15-17 тысяч остались под развалинами в городе Гюмри, четыре тысячи – в Спитаке.
Пострадали 11 городов, 342 села. Остались без крова 514 тысяч человек.
Истории трех человек, которые пережили эту катастрофу и построили свою жизнь заново.
Режиссер
30 лет спустя режиссер Арусяк Симонян добилась своей цели — сняла фильм о разрушительном землетрясении, которое произошло в Армении. Фильм «Мой Новый год» рассказывает историю семьи из Спитака – эпицентра землетрясения 7 декабря 1988 года.
Режиссер и сценарист Арусяк Симонян сгустила свои переживания и переживания своих родных в 27-минутном фильме. На международном кинофестивале Pomegranate, который ежегодно проводится в Торонто, он был признан лучшим короткометражным фильмом.
«Когда я еще только поступала в театральный, мои друзья уже знали, что я буду снимать фильм о землетрясении. Возможно, это была попытка спасти свою душу – через свою профессию, посредством искусства. Этот фильм я посвятила всем выжившим, которые пережили тот хаос и смогли как-то дальше жить», — говорит Арусяк.
Каждый эпизод детства, прожитого среди развалин, сохранился в памяти Арусяк. Но полное осознание того, что происходило в день землетрясения, пришло позже. Говорит, они с братом только годы спустя поняли, что дети, которых сразу после землетрясения выносили из здания детского сада и укладывали на земле рядом с ними, не спали. Из их друзей детства спаслись только семеро.
«Моя мама погибла во время землетрясения. И ее не смогли найти. Мой отец раскопал 300 братских могил. Маму смог найти только через четыре месяца. Он сделал для меня самое важное – я знаю, где похоронена моя мама. Я бесконечно благодарна ему. Четыре месяца среди трупов – какой нужно было обладать волей, чтобы пойти на это», — говорит Арусяк.
• Армения: через 29 лет после страшного землетрясения 2500 семей все еще живут в домиках-времянках
• Гюмри: новое предложение на туристической карте Армении
• Видео и фото c армянской улицы с грузинским названием
В фильме Арусяк рассказывает о том, как люди преодолевали свою боль, что стало поводом, чтобы и отец смог преодолеть ее. Однажды он вернулся домой и застал шестилетнюю дочь и четырехлетнего сына играющими «в землетрясение»:
«Мы жили тогда в вагончике-времянке, выстраивали своих кукол, потом били по ним чем-нибудь – они переворачивались, и мы начинали кричать, спасать кукол и хоронить их. Именно это привело его в чувство. Он не хотел, чтобы мы окончательно потеряли наше детство. Папа пошел куда-то и вернулся с большой елкой, убрал даже из времянки какие-то вещи, чтобы она поместилась. И мы отметили самый веселый Новый год.
В фильме есть этот эпизод – о том, как человек излечивает себя, свою душу и начинает жить ради детей. В этом сила нашего народа, благодаря этому мы еще существуем. Есть еще один любопытный момент — во время съемок я ждала третьего ребенка. Я не планировала снимать своих детей, но потом мы решили, что роль девочки сыграет моя старшая дочь. Я ее назвала именем моей мамы».
Врач
«Я жил только до землетрясения. Потом я женился, у нас с супругой родились дети. Но я жил только до землетрясения, а после этого мы боролись, чтобы состояться, стать нормальными людьми и чем-то помочь своему городу», – говорит врач медицинского центра «Гюмри» Вардан Сукиасян.
Он точно помнит: 7 декабря 1988 года в момент землетрясения он был в школе на уроке математики.
«Здание школы частично обрушилось. Как и многие другие ученики, я выпрыгнул из окна на втором этаже. Что-то себе переломал, но в шоке бежал искать родных», — рассказывает Вардан.
После того, как нашел мать и сестру, 16-летний Вардан побежал дальше – на поиски отца, известного в городе хирурга. По пути в больницу он успел заметить, что весь город разрушен, видел много погибших и еще бегущих в панике в разные стороны людей.
«Отец был во время землетрясения на операции. Пытался вынести пациента на руках из больницы. Лестница в здании полностью обрушилась. Именно там мы и нашли его», — рассказывает Вардан, отводя глаза.
Говорит, именно в тот момент поклялся отцу, что продолжит его дело:
«Я принял решение, когда мы вытаскивали отца из-под развалин. Поклялся, что обязательно стану врачом. В то время для людей с инвалидностью в Ереванском медуниверситете отводили дополнительные места, чтобы они могли по собеседованию поступить в вуз, а по окончании вернуться в свой регион и работать в зоне бедствия. Вследствие повреждений, которые я получил во время землетрясения, у меня была вторая группа инвалидности.
Я живу сейчас по принципу – с достоинством нести имя отца. То, чего я не смог сделать для своего папы, делаю для пациентов. Мне становится легче на сердце, когда я помогаю людям. Моим психологом в жизни была моя мама. Она всегда говорила — сынок, вы должны жить и благодаря вам Гюмри будет жить, станьте хорошими специалистами и помогите городу встать на ноги. Прошло 30 лет, но еще остается столько ран, столько проблем. Главное, что сейчас в городе чуть больше улыбок».
Спасатель
Известному в Гюмри спасателю Левону Бозояну в 1988 году было 16 лет. Ему все еще тяжело вспоминать день землетрясения. Он и его одноклассники не успели выбежать из школы. Здание разрушилось за секунды. Из-под развалин Левона и друзей вытаскивали родители учеников школы, используя подручные средства: пилу, молоток – что было под рукой.
«Мои ноги застряли между перилами, а в лицо справа вонзилась арматура. Не хочу вспоминать. В нашем классе было 24 ученика, 12 погибли. Мы все были вместе, лежали друг на друге.
Это было стихийное бедствие, мы ничего не могли поделать. Но до сих пор, когда собираемся одноклассниками, всегда вспоминаем этот день. И возникает чувство вины – что мы есть, а их нет. Наверно, это чувство вины и заставило нас создать отряд для помощи людям в трудные моменты.
Если бы у нас тогда была профессиональная спасательная служба, какая есть сейчас, выживших было бы больше. В зону бедствия на помощь пришли военные, сотрудники подразделений гражданской обороны, но не спасатели. Первый спасательный отряд в Армении создали немцы в Спитаке. Мы друзьями собрались и на общественных началах создали свой отряд в Гюмри. Среди нас были альпинисты, были ребята – сотрудники местного аэропорта.
Когда спасаешь человека, это какое-то особенное чувство, на душе легко становится, когда получается помочь. Мы остались в нашем Гюмри, чтобы жить и преодолевать, спасать самих себя и заставить жить наш город», — говорит Левон.
