«Кровь, пот, слезы и компетентность» – формула выхода Армении из кризиса от политолога
В Армении острый политический кризис, вызванный итогами второй карабахской войны.
Что происходит в Армении и почему, как может развиваться ситуация, что стало с карабахским конфликтом и через что должна пройти Армения, чтобы выйти из кризиса?
Детальный анализ ситуации от директора Института Кавказа, политолога Александра Искандаряна.
«17+» требует «убрать Никола»
Политический кризис в Армении – естественный процесс, поскольку он поствоенный, и эмоциональный шок от поражения в войне продолжается.
Трехстороннее заявление по Карабаху вызвало в Армении серии протестов, однако сетевым этот процесс не назвать. В значительной степени это элитный протест, он начал политизироваться со стороны 17 разнородных оппозиционных политических сил, которому дали название «17+».
Однако раскрутить свои митинги и сделать массовыми у них пока не получается по ряду причин.
Одной из причин является то, что протесты – чисто политические. Выдвигаются такие проблемы, как внешняя политика, карабахский конфликт, неурегулированность проблем, связанных с границами с Азербайджаном, но в них отсутствует социалка.
Протесты – в отличие от революции 2018 года – в основном мужские. В них принимают участие мало женщин и мужчины среднего возраста. Это тот круг людей, которые интересуются политикой, для кого важна политика.
Другая причина – фальстарт. Оппозиции пришлось просто возглавить возникший поствоенный протест. Но на дворе зима, холодно и Новый год. В такой период мало кто выходит на улицу.
Кроме того, сами лозунги чисто негативные. «Убрать Никола» – это калька лозунга бархатной революции 2018 года «Отвергни Сержа». У оппозиции нет позитивной программы «за что-то», они выступают «против чего-то».
Устранение препятствия, конечно, важно, но это средство, а не цель. Если я проламываю дыру в стене, я это делаю для чего-то – поставить окно, дверь и т.д. Убрать нынешнее правительство – для чего? Какова цель? Что дальше будем делать? Оно мешает? Да. Но мешает чему?
Опять же, если сравнивать с революцией 2018 года, то тогда были и позитивные тезисы.
Они были чрезвычайно примитивные, неисполнимые в принципе, часто смехотворные, но рассчитанные на массу. Типа «банки не будут брать деньги за кредиты», «дорожная полиция и камеры перестанут учитывать нарушения дорожного движения», а «олигархи свои зарплаты отдадут народу» и т.д. Но все это воспринималось как некая цель.
А тут – уберем Никола, а потом будет долгая и тяжелая работа, чтобы восстанавливать страну и достигнуть какого-то результата. Под такие лозунги очень трудно мотивировать людей и собрать их.
Люди, спустя два года после революции, когда результаты не видны, выходить на еще одну революцию не хотят.
Они вряд ли сильно любят нынешние власти и поддерживают их, но и выходить на улицу ради этих целей не видят смысла.
«Кровь, пот и слезы. Впереди – сложности»
В начале Второй мировой войны в Англии на должность премьер-министра был избран Уинстон Черчилль. В Великобритании к нему было очень сложное отношение, но его избрали, понимая, что страна находится в очень сложной и критической ситуации, и он тот человек, который сможет повести страну.
При избрании он выступил с речью: «Я ничего не могу обещать британцам, кроме крови, пота и слез. Впереди – огромные сложности».
Говорить, что нам предстоит сложная работа по институциализации, по восстановлению государства, приданию ему каких-то функций, и так быстро собрать людей невозможно. Оппозиция говорит об этом прямо или подспудно.
Но это не те лозунги, которые кидают в массы. Черчилль выступал перед Палатой лордов, а не перед простыми британцами. А в каких руках у нас находится наша «Палата лордов», мы знаем.
Нас может ожидать либо венесуэлизация под Уго Чавеса, то есть построение «жесткой вертикали власти», либо возвращение к традиционной для Армении ситуации, которая была при прошлой власти – республиканцах: слабая оппозиция – слабая власть.
Это малопопулярная, неединая, слаболегитимная, замкнутая власть и очень разнородная, с разными целями и без какой-либо выраженной позитивной программы оппозиция.
Такая довольно стандартная для Армении ситуация просуществовала с 1992 по 2018 год.
В армянской «Палате лордов» — ни одной политической партии
По конституции Армения – парламентская страна с парламентским способом управления, и в ней нет ни одной политической партии. Ни одна заявившая себя политической партией – как провластная, так и оппозиционная – на самом деле не является классической партией. А парламентская система не может существовать без политических партий.
«Мой шаг», лидером которого является Никол Пашинян, это профсоюз чиновников, вокруг которого собрались некие круги бизнесменов, близкие к правящей элите.
А оппозицию «17+» можно назвать персонифицированными группами поддержки. Это кто угодно, только не сформировавшиеся партии с какой-либо идеологией. Потому и система неустойчивая.
Такое положение дел – результат того, что политическое поле в Армении всегда выстригали и на нем никого не осталось.
Расправлялись и катком разглаживали сформированную сильную оппозицию, систему ротации политиков, а систему политических партий оставляли сложной. У людей нет возможности классическим путем сделать карьеру и становиться политиком. В этой ситуации кто угодно – как черт из табакерки – может выскочить и взять власть.
Либо геноцид и депортация, либо переговоры с карабахцами
Основной причиной нынешнего кризиса является вторая карабахская война. Война приостановлена, но карабахская проблема где была, там и осталась.
Изменился лишь формат: конфликт несколько в другом виде, на меньшей территории с меньшим количеством населения и с русскими миротворцами вокруг.
На территории Азербайджана, примерно на трех тысячах квадратных километров из 86, что не так уж мало – чуть меньше Южной Осетии — живут люди, которые никаких азербайджанских паспортов брать не собираются.
Эти люди провозгласили Республику Арцах, которую азербайджанцы не признают, но власть Азербайджана на эту территорию не распространяется. Азербайджан не может там вести какую-либо деятельность, и эта территория не управляется из Баку.
Вокруг этой территории стоят солдаты третьей страны, которые отгораживают эту территорию от влияния азербайджанской власти. А это значит, что проблема не решена.
Есть карабахцы, и есть эта ситуация, которая не может продолжаться долго. Но, что можно с ней сделать?
Одно из двух: убить всех этих людей или депортировать, то есть, решить вопрос, как решили в Гадруте, Джракне (аз. название Джабраил) или Карвачаре (аз. название Кельбаджар); и второй путь – договариваться с этими людьми.
Но Азербайджан не может всех этих людей убить, по крайней мере, в ближайшие пять лет, поскольку там стоят русские миротворцы, и не хочет с ними договариваться. Соответственно, проблема остается.
Армянскому обществу нужно обладать субъектностью
Для того, чтобы армянам попытаться эту проблему решить, нужно обладать субъектностью, нужно построить сколько-нибудь институционально действенное государство.
И эта задача стоит как перед обществом Армении, так и перед обществом Нагорного Карабаха – создать такие механизмы, которые помогут решить проблему в угоду людей, живущих в Арцахе. И не путем депортации, исхода или убийств, а путем определения их судьбы с их участием.
Только воссоздав функции государства, институциализации структур, в том числе, армейских, можно начать бороться. Кстати, логика нынешней оппозиции – в этом ключе. То, что случилось – уже случилось, и ликвидировать трехстороннее заявление будет означать вступать в войну, возможно, уже и с Россией.
Прежде надо обладать субъектностью, а нынешнее армянское государство такой субъектностью не обладает, соответственно, нужно убрать препятствие.
У карабахской проблемы два аспекта: азербайджанский (территориальный) и армянский (гуманитарный).
Азербайджан говорит: «Отдайте нам Карабах, он принадлежит нам. Вы нам не нужны, нам нужны территории». Это логика территориальная.
Армянский же аспект состоит в следующем: Карабах – это не только территория, но и люди, которые там живут. Нельзя определять судьбу людей без этих людей, не спрашивая, как, где и каким образом они хотят жить, убивая их. Речь идет о гуманитарном аспекте, о судьбе людей, которые обладают ровно теми же правами, которыми обладает любой другой человек в любой точке мира. И это логика армянской стороны.
Соответственно, эти две логики сталкиваются между собой. А для того, чтобы возобладала вторая логика – логика отношений к людям — они должны представлять собой субъектность, и эту субъектность надо строить.
Формат конфликта
Заявление от 10 ноября не есть соглашение о мире. Это заявление о перемирии, о том, чтобы создать какие-то механизмы для того, чтобы не возобновлялось кровопролитие.
В этом заявлении нет ни одной буквы о карабахском конфликте, о статусе Карабаха ничего не обговорено. Дальнейшее развитие по урегулированию конфликта возможно в любых форматах – от формата Минской группы ОБСЕ до безформата.
Но конфликт без переговорного формата – плохой вариант, потому что переговоры положительно влияют на протекание самого конфликта.
К примеру, в основе идеи МГ лежало решение проблемы путем консенсуса, а каким – неважно, главное, чтоб не стреляя, а разговаривая.
Другое дело, что Азербайджан и до войны не хотел решения конфликта путем консенсуса, ну а после – тем более не захочет. И это сложно.
Минская группа, даже если возобновит свой формат, прежней уже не будет – политически не будет, но юридически может оставаться, даже после случившегося.
Даже после того, как Алиев двум сопредседателям, приехавшим в Баку, высказал недипломатические слова, типа: «Зачем вы приехали, вас никто не звал». Он это сказал для публикаций, а после он провел с ними переговоры – причем, наедине.
Соответственно, один из некоторых способов – это воссоздание МГ. Такое уже бывало. МГ несколько раз умирала и возрождалась, просто не до такой степени, подобной войны не было.
Может быть и новый формат. И для того, чтобы этот новый формат существовал, нужно опять спрашивать и у армян, и у азербайджанцев. А для того, чтобы у них спрашивать, они должны обладать субъектностью.
Что же за всем этим будет?
Сейчас эмоциональный шок, но он пройдет. Стран, которые проиграли в войне, премного. Грузия два раза, даже больше, терпела такого рода поражения. Далеко она не продвинулась от разрешения конфликта, но она продолжает существовать. Азербайджан 26 лет просуществовал в этой ситуации. В мире нет стран, которые никогда не терпели поражения.
После шока будет принятие того, что произошло, рационализация ситуации.
Пути очень разные: от разрушения и распада государственных функций, как это произошло в Грузии сразу после поражения в Абхазии в начале 1990-х, до воссоздания этих функций и дальнейшего продвижения по пути к решению проблем. В том числе, карабахской проблемы.
Для того, чтобы это преодолеть, нужно принять ту действительность, которая есть, и начинать строить дальше те основы, которые должны быть для строительства государства.
У граждан страны должно появиться чувство ответственности за свой выбор.
Никол Пашинян и «Мой шаг» – это не причины, а результаты той ситуации, которая у нас есть.
В самом начале движения за независимость — в конце 80-х — начале 90-х — в армянском обществе был запрос на интеллигентность. Эти ребята умные, они придут к власти и придумают что-то, что будет полезно для нашей страны.
Потом был запрос на твердость – при президенте Роберте Кочаряне. Твердый, воевавший, жесткий, он сможет по-мужски решать проблемы.
Потом был запрос на консенсусность – и там, и здесь, и нашим, и вашим, каким-то образом сможет вырулить, сможет сделать так, что будет хорошо, проблема будет решена.
В 2018-м был запрос на честность, и неважно, умеют — не умеют, главное, чтоб был честный.
До решения карабахского конфликта я вряд ли доживу, а вот до того, чтобы в стране был запрос на компетентность, я надеюсь, что дожить смогу.
Вот когда запрос на компетентность возникнет, когда люди будут выбирать не честного или интеллигентного, а того парня, который сможет что-то сделать по принципу «кровь, пот и слезы», тогда и настанет этап строительства нации, государства, который может куда-то привести.
Но срок, за который можно прийти к этому этапу, измеряется не годами, а поколениями. То, что происходит сейчас – это явная смена поколения с советского на постсоветское.
Людям, у которых нет советского опыта во всяких разных смыслах, а Пашинян и его команда не имеют такого опыта, многому нужно научиться, приобрести опыт, по ходу они могут набивать шишки, и тому нужно время.
Термины, топонимы, мнения и идеи публикации не обязательно совпадают с мнениями и идеями JAMnews или его отдельных сотрудников. JAMnews оставляет за собой право удалять те комментарии к публикациям, которые будут расценены как оскорбительные, угрожающие, призывающие к насилию или этически неприемлемые по другим причинам.
