Квиры в регионах Азербайджана: кто они и как живут

Квир-общество в Азербайджане недостаточно активно. Если и бывают мелкие сдвиги, положительные шаги, то они не выходят далеко за рамки центра – столицы страны Баку.

• Реальная жизнь пары ЛГБТ в Баку – ВИДЕО
• ЛГБТ на войне. Истории из Украины
• “Пусть живет свободно”. Как родители принимают своих ЛГБТ-детей в Восточной Европе

Временами в социальных медиа своими историями и проблемами в Азербайджане делятся именно квиры – жители Баку. В этот раз я решил изменить ситуацию. Новые лица из разных регионов страны поделились с нами своими историями, переживаниями, личным опытом.

«Семья приняла меня таким, какой я есть»

Вилаят из Джалилабадского района говорит:

«Мне 18 лет, мужчина-гомосексуал. Впервые открыл самого для себя перед зеркалом. С трудом понимал это, мне казалось, что я сижу в другом теле, играю в какую-то роль. не могу делать того, чего мне хочется. Это очень необычное чувство.

Разглядывая себя в зеркало, я сказал про себя: «Это не я. Не этого я желаю». К сожалению, я не могу жить той жизнью, о какой мечтаю. Но уже смирился с этим. Принял потому, что люблю себя.

Раньше у меня был любимый человек, но, увидев реакцию семьи, нам пришлось расстаться. Тогда они и узнали. Я сам все рассказал родителям. Как и во всех семьях, сначала восприняли это негативно, но потом приняли. Сказали, что «ты наш ребенок, будь ты хоть геем, хоть бисексуалом, мы не можем вмешиваться в твою жизнь».

В деревне об этом я рассказал всем. Сперва был негатив, не разрешали своим детям общаться со мной, даже разговаривать не разрешали, потом привыкли. Иногда сижу, беседую с женщинами. Здесь поблизости у меня три-четыре друга, такие же геи.

Одноклассники тоже в курсе, тоже приняли меня таким спустя некоторое время.

Сейчас я чувствую себя спокойно, односельчане принимают меня именно «таким». Люди представляют меня «женщиной», но я каждый раз для них подчеркиваю, что быть геем – это просто быть геем.

Один из друзей, воодушевившись моим опытом, совершил каминг-аут, но реакция не была такой же. Он подвергся насилию со стороны своей семьи, его не приняли.

Думаю, что представители LGBTİQ+ в Баку гуляют, где хотят, с финансовой точки зрения у них более благоприятная ситуация. В свои 18 лет мне приходится думать о таких вещах. Работаю, но зарабатываю мало. Правда, могу позволить себе покидать родную деревню, но редко. Транспорт здесь дорогой, парков почти нет. В центре района люди смотрят на меня косо, и я беспокоюсь. В родной деревне меня все знают и привыкли уже, поэтому уже не реагируют. Но в поселке все не так, считают меня «проституткой». В Баку людей много, никто друг друга не знает, гораздо спокойнее.

Недавно в Масаллы (соседний район) одного парня буквально выкинули из дома на улицу из-за того, что он был геем. Ему некуда было идти, и выходом из положения он увидел суицид. Далековато для меня, но я присутствовал на его похоронах.

Финансово мне трудно, бюджет маленький. Иногда неделями нет денег. Но из-за того, что я живу в деревне, я могу брать взаймы у соседей.

Иногда получаю работу, но я живу в районе, и когда говорю об этом, больше не пишут. Если бы я жил в городе, финансово тоже было бы легче. Скоро куплю билет и покину деревню, стану свободным.

Но если мы останемся тут и будем защищать свои права, то в будущем и эти места станут не такими проблемными».

«Если отец узнает, отрежет мне голову»

Даниэль (имя условное) живет в Шеки. Уверен, что ему приходится намного тяжелее в своем районе, нежели представителям LGBTİQ+, проживающим в Баку:

«Мне 20 лет, я мужчина-гомосексуал. Впервые почувствовал это в 9-10 лет. Тремя годами позже я окончательно разобрался в себе и после достаточного количества исследований принял себя таким, какой есть.

Был у меня партнер. Отношения продолжались некоторое время, но серьезного любимого человека пока нет.

Рассказывал о себе сестре, но родители не знают. Если отец узнает, то в буквальном смысле этого слова отрежет мне голову. Поэтому планирую совершить каминг-аут после того, как полностью обеспечу свою безопасность.

Знаете, в Баку тоже есть большие трудности. С тем давлением, с которым нам всем приходится сталкиваться, сталкиваются и там. Но в городе представители LGBTQI+ хотя бы могут связаться друг с другом, понимают, что они не одиноки. В районах и селах это практически невозможно».

«Это хуже женского распутства…»

«Эльнара (имя условное), сама я родом из западной части Азербайджана, семья моя живет там. Мне 20 лет, я приехала в Баку получить высшее образование. Раньше думала, что я просто лесбиянка, но сейчас чувствую себя бисексуалом.

Впервые в 12 лет я почувствовала, что я не совсем обычная. И до того я знала, что влюбиться девочке в другую девочку – чуждо для моего окружения. Было странно, но я была еще маленькой. Однажды мама застала меня плачущей из-за другой девочки. В тот день будто ее взгляды разбудили меня. Помню, что сказала самой себе: «Что это? Почему я такая?».

В нашей деревне жил парень, гей, все говорили о нем. Однажды мой брат пришел домой и, рассказывая об этом парне, сказал: «Это хуже женского распутства…».

Тогда все и встало на свои места, но я очень испугалась: умереть, быть убитой, быть недостойной своей семье, страхи о будущем. Но из-за того, что мне было мало лет, на все это никто особо внимания не обращал.

Я не смогла пересилить себя и в конце концов рассказала обо всем маме. Она выслушала и сказала, что это пройдет. Но не прошло. Когда я училась в девятом классе, я пошла с мамой в клинику, сдала анализы на гормоны, изучили даже мой мозг. Ничего ненормального не нашли.

Мама решила, что я еще маленькая и с возрастом все пройдет.

До сих пор не знаю причины, но девушка, в которую я была влюблена, покончила жизнь самоубийством. Долгие годы я была в депрессии. Лишь на третьем курсе я решительно сказала себе: «Это я». Но все равно скрывала от других, боялась, что люди отвернутся от меня. В прошлом году я опять впала в тяжелую депрессию и решила рассказать обо всем сестре и друзьям. Стало легче, я почувствовала себя увереннее. У меня хорошие друзья, это я точно знаю.

Я всегда любила людей издалека, но после того, как приняла ситуацию, познакомилась с одной девушкой в Instagram. Были отношения, с ней я смогла почувствовать себя целостной. Это была настоящая я, ни один парень не смог бы так дополнить меня. Потом мы расстались, и я со временем поняла, что с парнями тоже отношения складываются. Но этого было мало, и те отношения не были связаны с чувствами. Наверное, к парням не бывает такой любви. Я все еще познаю себя.

В Баку квиры намного более свободные, по-моему. Окружающие не вмешиваются в их жизнь, и как минимум когда им скучно, они могут выйти погулять. А в районе даже в магазин не выйдешь, сразу о такой девушке говорят разное. В Баку у людей меньше негатива. В районах люди консервативные.

Именно чтобы выйти из той ситуации, я пошла учиться. И вообще, я уверена, что люди в провинциях должны больше учиться. По-другому никак не избавиться от семьи и этого странного общества».

«Трудно найти партнера»

Последний наш собеседник живет в Шамкире, звать его Туран.

«Я трансмужчина, гетеросексуал. Рассказал о себе родителям, они не могут принять. Из родственников знают тети и бабушка. Другим окружающим людям я ничего не говорил, да и общения с ними нет. Но мне хотелось бы рассказать другим о себе. Ведь завтра кто-то из их родственников тоже может узнать в себе представителя LGBTİQ+. Хочу, чтобы меня воспринимали таким, каким я являюсь на самом деле.

Любимого человека не было. Были виртуальные отношения, но в реальные они не переходили. В провинции это не так легко.

Но мне кажется, что вне зависимости от места проживания человек способен на все. Если верить в себя, возможности находятся.

Я получил педагогическое образование и сейчас занят музыкой, намерен работать. Пока ничего другого в перспективе не вижу.

Живу вместе с семьей. Я думал, что они меня отпустят жить свободно, но не получилось. В районах люди любят говорить разное, но для меня это никогда не было проблемой.

С обществом я боролся долго. Было множество проблем на месте учебы. Людей сковывают и не понимают, что нами управляют наши чувства, наш мозг».

В ходе подготовки этого материала я беседовал со многими людьми, выслушивал их истории, некоторые из них попали в эту статью. Главной проблемой представителей LGBTİQ+ в регионах является недоступность информации и отсутствие своего общества. Люди, с которыми нам трудно связаться из-за расстояния, сталкиваются с невообразимым числом актов фобии. Недостаточность выхода в прессу, отсутствие информации вдвойне осложняют их борьбу за выживание.

Сложности с созданием обществ осложняет также решение этих проблем на местах. Главной причиной этих сложностей является невозможность участия их в социальных мероприятиях и недостаточность источников на азербайджанском языке. Именно поэтому большинство людей, с которыми я общался, знают только определения «гей», «лесбиянка» и «транс». Идентифицируя себя именно таким образом, они стараются найти себя.