Еще раз о нефтяной болезни
Как экономика, так и политика в Азербайджане во многом определяется фактором нефти. Резкие изменения на нефтяном рынке, произошедшие за последние полтора года, серьезно и негативно отразились на экономическом состоянии, но, на самом деле, не привели пока к изменениям в государственном менеджменте.
Краткая история нефтезависимой экономики
Основным источником нефтяных доходов страны, пополняющим бюджет и Нефтяной Фонд, является трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД), официальное открытие которого состоялось в июле 2006 года. В этом смысле Баку, можно сказать, вытащил счастливый лотерейный билет, так как начало добычи нефти для Европы удивительны образом совпало с началом стремительного роста ее стоимости.
ВВП Азербайджана с 2003 по 2008 год вырос в 2,5 раза. И наиболее серьезный его прирост пришелся на 2007 и 2008 годы. Так, в 2008 году Азербайджан экспортировал продукции на $47,7 млрд., и при этом более 88% экспорта пришлось на нефть и сопутствующие материалы (газ, и в незначительной степени — мазут).
За тот же период уровень бедности (количества людей, проживающих за чертой бедности) снизился, по официальным данным, с 45% до 11%.
За тот же период (как и в соседней России), в Азербайджане выросло число работников, получающих зарплату из бюджета. В 2014 году их количество перевалило за 900 тысяч, при том, что официальное количество занятых в частном секторе составило чуть более 600 тысяч.
В 2012 году средняя зарплата людей, работающих на госслужбе, составила 447 манатов (около 440 евро), при том, что работники некоторых министерств получали дополнительную зарплату в «конвертах» (сумма наличными, выдаваемая в обход налогов).
Одновременно росло количество министерств и ведомств, увеличивались штаты существующих – по данным на начало 2013 года, общее число госслужащих составило 29,2 тысячи человек (26 тысяч было в 2010 году), в том же году их средняя официальная зарплата выросла до 464 манатов, а в 2014 — уже до 617,6 маната.
В целом по данным на тот год 58,6% экономически активного населения было занято в государственном секторе.
Все это время, вплоть до июля 2014 года, цена на нефть оставалась высокой. В июле нефть Brent достигла своего максимума, 112 долларов за баррель, а более дорогой «Азери Лайт» — даже 130, после чего стоимость нефти только падала (по крайней мере, в среднемесячных показателях).
В феврале 2015 стоимость нефти достигла своего на тот момент минимума – 54 доллара (в последний раз эта точка была достигнута в 2009 году). И тогда же случилось первое падение маната, «предсказанное» экономистами еще за полгода до того (когда нефть только получила тенденцию к падению).
На самом деле, нефтезависимая экономика Азербайджана уже к 2010 году начала испытывать трудности, несмотря на все заверения в небывалом росте.
С одной стороны, действительно в 2007 году Азербайджан получил небывалый рост ВВП, 24% за год. Однако рост этот обуславливался целиком и полностью запуском нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан. И уже в 2010 году едва начавшийся рост добычи прекратился. А в 2011 году рост ВВП составил всего 0,1%, при том, что среднемировой рост ВВП на тот год был 5%.
Кризис
Экономика страны за пределами нефтяной сферы характеризовалась двумя основными направлениями: сфера услуг и строительство. В течение всего нефтяного периода в Азербайджане «падало» сельское хозяйство (начиная с 2005 года, когда только по официальным данным Госкомстата снижение производства в сельском хозяйстве составило 1% в сравнении с предыдущим годом), и прочее производство, не связанное с нефтью или строительством.
Одновременно произошел невиданный до того приток населения в Баку. При этом, что характерно, демографические показатели как по численности населения, так и по миграции явно не соответствуют действительности. По данным ООН (полученным из госисточников) с 2002 по 2012 год население Баку выросло с 1,8 до 2,1 миллиона.
Меж тем, перепись населения, проведенная в 2009 году, в действительности не проводилась вовсе, в этом можно убедиться, просто опросив знакомых: ни к кому не приходили с опросниками. Так или иначе, рост населения за этот период проявил себя через увеличение жилищного строительства в городе, что, конечно, не является надежным показателем.
Итак, в феврале 2015 года манат обесценился на 34,5%, и это, вкупе с падением доходов бюджета, серьезно отразилось на экономике. В течение только прошлого (2015) года в 9 раз сократился импорт машин и во столько же раз упал спрос на рынке жилья.
Сильно пострадала банковская система. Только за первое полугодие 2015 в финансовой сфере потерял работу каждый десятый. За первые 9 месяцев того года на 38,7% увеличилось количество проблемных кредитов (т. е. количество должников, не способных вовремя погасить задолженность).
Множество банков за текущий период либо обанкротились, либо потеряли лицензию, официально, из-за низкой капитализации.
Реакция на кризис
В феврале 2015 года президент Ильхам Алиев впервые заговорил о необходимости диверсификации экономики, о том, что необходимо отказаться от нефтезависимости. С тех пор он озвучивал эту мысль практически на каждом заседании кабинета министров.
В действительности, государство не предпринимало все это время реальных шагов для урегулирования ситуации. Вместо этого имели место «косметические» меры, некоторые из которых вскоре отменялись.
Так, для пополнения бюджета указом президента с 1 января 2016 года запрещалась продажа любых алкогольных напитков за наличные. Результатом стало исчезновение в Новый Год спиртного с полок. Запрет был отменен всего через 12 дней после вступления в силу.
С момента начала кризиса независимые экономисты не раз говорили о необходимости создания антикризисной программы (какая, например, в том или ином виде со своими достоинствами и недостатками существует в также нефтезависивых России и Казахстане).
И только 16 марта президент подписал распоряжение об утверждении ‘Главных направлений стратегической дорожной карты национальной экономики и основных секторов экономики’.
В рамках проекта «могут быть привлечены местные и зарубежные эксперты, специалисты, консалтинговые компании и научные организации». Согласно распоряжению, в течение 4 месяцев должны быть определены проекты развития по каждому из секторов экономики.
Очевидно, что процесс принятия важных экономических решений в Азербайджане имеет два основных свойства – закрытость и медлительность. Не ясно, какие именно группы интересов и как влияют на эти решения. Но очевидно, что некоторые из них сильно тормозят реализацию.
Вместе с тем, исходя из динамики на нефтяном рынке, нет причин полагать, что ситуация станет прежней и цена на нефть вернется на уровень 2010-2014 годов. Даже к концу года, например, Standard & Poor’s прогнозирует стоимость нефти не выше 50 долларов за баррель.
Кроме того, в долгосрочной перспективе европейский потребитель (основной клиент азербайджанской нефти) имеет тенденцию уменьшить потребление природного горючего (в том числе и газа).
Таким образом, у Азербайджана нет фактических причин медлить с реформами. Но так как налицо обратное, есть основания полагать, что причиной такого сильного промедления являются группы интересов, возможно, чиновники, монополизировавшие целые сектора экономики.
Последнее подтверждает невиданная за последние 10 лет волна арестов чиновников и крупных представителей бизнеса. Судя по всему, уменьшение прибыли и необходимость сокращать расходы (в том числе и бюджетные) привело к серьезной борьбе внутри т.н. элит. В течение года потеряли должности министры и их помощники, в том числе глава Министерства Национальной Безопасности Эльдар Махмудов.
Его заместители оказались в тюрьме по обвинению в рэкете бизнес структур. Из-за хищений на сумму около миллиарда манат оказался в тюрьме глава Международного банка Азербайджана (крупнейшего банка страны) Джахангир Гаджиев. В мае прошлого года были арестованы практически все крупные бизнесмены участники упомянутых ранее госпроектов, в том числе и Ибрагим Нехремли, создатель крупнейшего и самого амбициозного проекта в истории современного Азербайджана Khazar Island (искусственного острова состоящего из привезенных зеленых насаждений, сети ресторанов, гостиниц и развлекательных центров).
Общая стоимость проекта оценивалась в 2 миллиарда долларов, и, что характерно, этот проект (как и многие другие) так и не был завершен.
Судя по результатам, в постнефтяной период, акторы, влияющие на процесс принятия решений больше занимались переделом доходных отраслей экономики, нежели ее спасением. И пока нет фактических причин (никаких действий государством пока не предпринято) полагать, что вектор азербайджанской экономики сменится в сторону диверсификации и открытости.
Данные для материала взяты из официальных источников: Центральный банк Азербайджана — cbar.az, Государственный комитет по статистике — stat.gov.az; и прессы — 1news.az, trend.az, contact.az, day.az.
Мнения, высказанные в статье, передают терминологию и взгляды авторa и не обязательно отражают позицию редакции
Опубликовано 20.05.2016
