Дядя Ягуб, танк и Эккерсли

Дядя Ягуб

В свое время в Баку было много так называемых «книжных развалов» — лавочек, торгующих новыми и подержанными книгами вперемешку. Сегодня немногочисленные «уцелевшие» продавцы жалуются на отсутствие покупателей. На их фанерных лотках уже нет былого разнообразия — современные детективы соседствуют с гороскопами и кулинарными книгами.

Семидесятипятилетний торговец книгами, дядя Ягуб, настроен на удивление оптимистично.

«Знаете, сейчас у молодежи возрос интерес к чтению, особенно к классике», — говорит он, стоя за прилавком, представляющим собой ностальгическую инсталляцию «а-ля девяностые»: рядом с темными, потрепанными томами классики — яркие обложки «женских романов» и далее — пара книг на английском.

Наша беседа прерывается дважды: один раз мимо проходит женщина средних лет.

— Здравствуй, Ягуб. Есть что-нибудь для меня?
— Нет, только Советская энциклопедия, не подойдёт?

Затем подходит полицейский, вполне дружелюбно спрашивая:

— Ну, что, смог что-то продать?
— Да, смог, — отвечает дядя Ягуб, протягивая купюру. Полицейский добросовестно отсчитывает сдачу.

«Полиция берет не много, — говорит продавец, — но ежедневно. Если ничего не продал, отстегивай из своего кармана», — объясняет дядя Ягуб.

А в силу изменений в Кодексе административных нарушений, дяде Ягубу и его коллегам еще и запретили выкладывать книги на бордюры, как они часто делали раньше. Теперь за это полагается штраф в размере 80 манатов.

Дядя Ягуб на улице в любую погоду, обедает тут же, не отходя от лотка, или в соседнем подвале, запивая бутерброды чаем из термоса. Он говорит, что его маленький бизнес знал времена и получше:

‘Помню, в начале девяностых подъезжает ко мне джип, полный иностранцев. Тогда и джипов-то в Баку не было. Заказали у меня 250 комплектов учебника Эккерсли (английский язык). Заплатили, как тогда помню, 1250 долларов. Огромная сумма. Половина ее досталась мне. Ну, я, как советский человек (доллары-то держать считалось незаконным), пошел, разменял все, купил, что надо для дома. А на следующий день — дефолт. Доллар стоил 10 манатов, а стал 40! Мог бы больше заработать. Только все равно нас это ничему не учит’.

Есть у дяди Ягуба истории и поэсктремальней. Все из тех же 90-х:

‘Это было как раз в январе девяностого, танки в городе стояли. Пришел я, как всегда, на свое место, разложил книги. Смотрю, выходит из танка офицер и ко мне: «Это все ваши?» Я говорю: «Да, мои», «А еще есть?», говорю «Есть», у меня тогда огромная библиотека была. Он же из России, там все читать любят. Говорит мне: «Полезай в танк!». Я полез, мы поехало ко мне домой. Когда танк возле дома остановился, соседи и не знали, что думать, наверное, решили, что я какой-нибудь предатель. Зашли мы домой, этот офицер купил всю мою библиотеку, заплатил за все пять тысяч рублей — на тот момент неплохие деньги’.

Другие магазинчики, хотя и не боятся немедленного изгнания, все же переживают непростые времена. Например, знаменитый в свое время магазин «Букинист». Его продавец Видади Меликов также сетует на отсутствие покупателей: «Сейчас, сами понимаете, в первую очередь думают о том, чтобы купить хлеба, потом одежду и т.д.».
Несмотря на то, что магазин тесно заставлен высокими стеллажами, битком забитыми книгами, покупателей в нем немного. Постоянных клиентов, по словам В. Меликова, тоже мало: «Иногда они и не берут ничего, а просто поговорят о том, о сем, и уходят». В основном, расходится недорогая «ширпотребная» литература — засаленные детективы и любовные романы можно купить и за 50 копеек. 

Слишком хрупкая паутина

Затевая «книжную авантюру», трое парней из Сумгаита и не рассчитывали на особую прибыль. Основной их целью было создать этакий «интеллектуальный оазис» на одной из центральных улиц, где в ряд выстроились разнокалиберные торговые центры, чайханы и забегаловки, торгующие шаурмой. Улица, кстати, носит имя Низами Гянджеви – знаменитого азербайджанского поэта. Так что, в принципе, было вполне логично, что в один летний день на ней появился маленький, но гордый книжный магазинчик «Tor» («Паутина»).

«Отцов-основателей» магазина было трое – Ульви Наджафли, Орхан Гасымов и Фаиг Алиев.

‘По сути, мы хотели открыть даже не магазин, а своего рода клуб, в котором читающая сумгаитская молодежь могла бы общаться друг с другом, обмениваться книгами и мнениями. Честно говоря, мы сами по натуре асоциалы, так что, кроме всего прочего, для нас это был еще и способ найти друзей’, — раскрывает Ульви их «маленький секрет».

Помещение им предоставил приятель. Но, даже несмотря на это, личные затраты на магазин оказались грандиозными (во всяком случае, по сравнению с доходами ребят). Изначально было решено, что они не станут продавать учебники, сонники, руководства по покорению мира и тому подобное, а сделают акцент на мировой художественной литературе на азербайджанском и русском языках.

В «Tor» можно было не только купить книги (по минимальным ценам), но также и взять их напрокат, так что магазин функционировал еще и как платная библиотека.

Сначала посетителей было много, но после кризиса уже не удавалось продать больше 10 книг в неделю.

‘Большинство тех, кто переступал порог нашего магазина, делали это только за тем, чтобы спросить дорогу. Правда, за это время нам удалось избавиться от многих стереотипов. Например, бывало так, что заходил интеллигентного вида человек, битый час рассказывал о своей учености и уходил, даже не взглянув на книги. И наоборот – приходил какой-то сомнительный тип, похожий на гопника из подворотни, и покупал Гёте, Селинджера, Фирдовси’.

Чтобы как-то заманить публику, Ульви, Орхан и Фаиг даже примерили на себя роль зазывал, аки в антикварных лавках Старого города или в стамбульских ресторанах. Стоя на пороге, предлагали проходящим мимо молодым людям зайти – не для того, чтобы что-то купить, а хотя бы просто посмотреть, полистать, ‘продегустировать’. Но и из этого ничего не вышло.

Магазин закрылся. Из-за невостребованности.

Скидки как средство борьбы с кризисом

Кризис ударил не только по мелким книготорговцам, но также, например, и по самой известной в Азербайджане сети книжных магазинов «Али и Нино». Несмотря на то, что многие любители книг нередко корили эту сеть за высокие цены, магазины никогда не пустовали. Хотя бы потому, что здесь можно найти практически все книжные новинки, а еще – канцтовары, обучающие пособия и игрушки для детей.

Но, по словам директора «Али и Нино» Нигяр Кочарли, проблемы у них начались еще до девальвации, примерно в августе-сентябре, потому что уже тогда было заметно снижение покупательского интереса (ввиду снижения платежеспособности, ведь в первый раз манат покачнулся еще в феврале 2015-го). По сравнению с тем же периодом прошлого года, продажи упали на 30-35%.

Нигяр Кочарли

Так как большинство книг ввозятся из-за границы, падение маната увеличило себестоимость книг и, соответственно, их цену.

‘Мы проводим скидочные акции, чтобы стимулировать продажу книг, но при этом фактически продаем их себе в убыток, ниже себестоимости, — говорит Нигяр ханум, — Нам приходится идти на такое, так как, в первую очередь, люди думают о том, как заработать на пропитание, а интерес к книгам скатывается на последние места’.

С аналогичными проблемами после девальвации столкнулось и издательство «Qanun». По словам Шахбаза Худуоглу, главы издательства, после того, как национальная валюта сдала позиции, уровень продаж также снизился на 30-35% .

Шахбаз Худуоглу

Но, в отличие от многих других производителей и продавцов, «Qanun» нашел решение этой проблемы не в увеличении цен, а наоборот: «После девальвации все решили, что выход из положения – это поднять цены. По-моему, это стратегически неверный шаг и может принести прибыль только на время, но не на долгий срок. Так что мы, напротив, понизили цены, и это оказалось очень эффективным. Нам удалось привлечь много новых покупателей».

Нигяр Кочарли и Шахбаз Худуоглу в один голос заявляют, что одной из основных проблем азербайджанского книжного рынка является отсутствие налоговых льгот: обязательные платежи внутри страны для книготорговцев ничем не отличались от налогов других видов предпринимательской деятельности (хотя в целом по миру книжная продукция пользуется «привилегиями»). А с 1 января 2016 года по решению Милли Меджлиса, книги, ввозимые в страну, помимо таможенной пошлины, облагаются еще и НДС в размере 18%, хотя ранее этот вид налога не требовался.

«Али и Нино» это новое правило добавило лишних трудностей, потому что большинство книг у них – привозные. А для издательства «Qanun» — потому что они часто печатают свою продукцию за рубежом.

Оба наши респондента считают, что для улучшения положения книжного рынка в стране, необходимо облегчить этот груз налогов. Но, по мнению Шахбаза Худуоглу, также должно быть изменено отношение к этой сфере: «Для этого нужна мощная пропаганда. Например, регулярные книжные ярмарки в каждом районе Азербайджана. А то наш народ скоро вообще забудет о существовании книг».

Для иллюстрации Шахбаз Худуоглу приводит цифры: «В Баку на данный момент есть всего 15 специализированных книжных магазинов. В Сумгаите – 2 магазина. В Гяндже, втором по величине городе страны – только 1 магазин. В Ленкорани – один книжный отдел. А в других городах можно сказать, что вообще ничего нет. При этом, например, во Франции на каждые 2 тысячи человек приходится по 1 книжному магазину. А у нас получается – 1 на 400 тысяч».

Конечно, в недостаточной востребованности «бумажной литературы» можно «обвинить» все более усиливающуюся тенденцию читать электронные книги. Но, по мнению, издателя, в данном случае это ни при чем: «По-моему, это разные культуры. Каменный век закончился, но ведь камень сам по себе не исчез, и пользоваться им не перестали, правда? Вот и эра бумажный книг все еще продолжается. Но на азербайджанском языке вообще не так уж много книг, неважно, в каком виде – бумажном или электронном. Так что нынешнему азербайджаноязычному читателю и выбирать особо не из чего».

‘Весы. 20 копеек’

Опубликовано 18.04.2016