Дом, в котором живут люди с проблемами психического здоровья

Психиатрия в Армении

В Армении все еще остро стоит вопрос прав людей с проблемами психического здоровья. Как и в других постсоветских странах, здесь психиатрические больницы становятся для них последним пристанищем.

Однако в развитых странах давно уже задействованы модели, которые сменили закрытые учреждения и не ограничивают права и свободы людей. Так называемые групповые дома – одна из таких моделей.

Групповые дома в Армении появились лишь в конце 2000-х. Сейчас уже действуют четыре таких учреждения для взрослых, одно из них – в Спитаке. Рассказ о том, что из себя представляет спитакский групповой дом и кто там живет.

• После второй карабахской войны — психологические травмы
• «Рак не приговор. Я преодолела его». Видеоистория из Еревана
• Жизнь за жизнь: возможность иметь детей — для родителей, потерявших сыновей на войне

Спитакский дом

«Не многие из нас могут совершать великие дела, но мы можем сделать что-то небольшое с большой любовью», – написано на бумаге, которая висит над дверью у входа в Дом. Первая открытая дверь ведет в компьютерную комнату. Откуда-то доносятся песни Высоцкого.

На стенах прихожей развешаны гобелены и картины, авторами которых являются жители Дома. Чуть дальше – комната отдыха с телевизором и книжными полками. Потертость книг и журналов подсказывает, что здесь много читают.

В Доме живут 18 человек. У большинства – высшее образование, тут есть специалисты в области прикладной математики, международных отношений, иностранных языков, востоковед, инженеры. Всех их собрала под одной крышей болезнь, у всех диагноз – шизофрения.

Первые девять жителей появились здесь в 2016-м, их привезли из психиатрической клиники. Поэтому их тут считают спасенными. Остальные в больницах никогда не были, до этого жили дома со своей семьей.

«Даже часами беседуя с нашими жителями, вы не сможете представить, что у них какие-то проблемы. Это образованные добрые люди. Наши двери для них никогда не закрываются. Каждый из них может выходить, когда пожелает. И не было случая, чтобы кто-то не вернулся. (colorreflections.com) Только я прошу говорить мне, когда кто-то выходит, чтобы мы не беспокоились – как бывает и в семьях.

Я уволила четырех сотрудников за неуважительное отношение к нашим жителям. Время от времени проводим анонимную оценку – наши подопечные высказывают свое мнение о сотрудниках. У каждого жителя Дома есть право на достойную жизнь. Их многие обманывали до того, как они сюда попали. Но теперь они знают – здесь они защищены», — говорит директор спитакского Дома Бавакан Петросян.

Жители дома не пропускают ни одного городского мероприятия, занимаются спортом, ходят в церковь или на прогулки к озеру неподалеку. В доме для них организуют часы арт-терапии и танцев. Их свобода частично была ограничена только в дни локдауна из-за пандемии, но и тогда они находили, чем заняться.

Финансирование Дома на 40 процентов обеспечивает государство, этого хватает только на выплату минимальной зарплаты 14 сотрудникам. Остальная часть средств поступает от благотворителей. В общую «казну» идут и пособия по инвалидности жителей Дома – около 30 тысяч драмов [около $62] от каждого.

80 процентов этой суммы расходуется на нужды Дома, часть – на лекарства, две-три тысячи драмов [около $4-6] каждый оставляет себе – на свои личные расходы.

«Если бы не благотворители, мы не смогли бы существовать. В прошлые годы пожертвований было больше, но война изменила все. Сейчас больше людей, нуждающихся в помощи. Кроме того, у нас большой земельный участок, мы обрабатываем его вместе с жителями. Почти всегда получали хороший урожай – картофель, капуста, морковь, фасоль. Мы не нуждались хотя бы в еде. Могли даже на зиму консервы заготовить.

Но весной этого года сильный град уничтожил весь урожай. В этом году у нас были очень тяжелые дни – до отчаяния, но, слава богу, каждый раз в критический момент появлялся добрый человек, который помогал преодолеть трудности», – говорит Бавакан Петросян.

Сейчас перед учреждением стоит более серьезная проблема. Возможно, к концу года оно лишится здания. Договор о предоставлении помещения был заключен до конца этого года, переговоры о его продлении пока не дали результатов.

Жители Дома

Амалия переселилась сюда четыре года назад из психиатрической больницы. Опрятная, улыбчивая и очень вежливая девушка очутилась в спецучреждении из-за трагических обстоятельств. После смерти матери отец оставил семью и дом, Амалия стала единственной его владелицей.

Случайные знакомые, мать и дочь, предложили купить дом на хороших условиях. Амалия согласилась. Но после подписания договора купли-продажи покупатели отказались платить девушке. Очередной спор закончился поножовщиной. Одна из злоумышленниц очутилась в больнице, а Амалия – в психиатрической клинике:

«Не знаю, как так случилось, просто случилось. Я училась в университете, на третьем курсе факультета востоковедения. Так и не окончила учебу. Сейчас говорю и читаю на персидском, но не смогу, наверное, делать переводы. Многое забыла. Здесь много читаю и вяжу гобелены. У меня много работ, которые еще не выставлены – нет денег на рамки», – говорит Амалия.

В прошлом году во время муниципальных выборов она работала в предвыборном штабе. Зарплату в 150 тысяч драмов [около $300] потратила на лечение зубов и купила одежду. В этом году ей снова предложили работу.

Несколько месяцев назад по интернету Амалия познакомилась с иранцем, они активно общались, казалось – любовь.

«Он обещал, что приедет в Армению повидаться со мной. Обещал, но не приехал», — говорит Амалия.

«Расстроилась?», — спрашиваю.

«Уже прошло», — говорит Амалия, которую за все это время не навестил никто и из родственников.

Перед уходом спрашиваю, что привезти ей в следующий раз.

«Привези книги. Здешние все прочитала. И, если получится, привези произведения Байрона, они мне очень нравятся», – отвечает она.

В одной комнате с Амалией живет Гаянэ. Ей 27 лет, четыре из них она провела в Доме. Неудачное замужество, насилие в семье – физическое и психологическое, затем лечение в психиатрической больнице.

В Доме ей удалось восстановиться, преодолеть физическое и душевное истощение, а директор учреждения смогла уговорить ее семью не лишать молодую женщину родительских прав. Сейчас она единственная, к кому раз в месяц приходят посетители – двое ее малышей. Она хотела бы чаще видеться с ними, экономит свои траты, но еле получается оплатить дорогу на одно свидание.

«К приходу детей я откладываю деньги со своего пособия, покупаю для них конфеты. Амалия научила меня вязать, я вяжу цветы и ободки для дочери. Если бы смогла отложить больше денег, они бы приезжали дважды в месяц, но не могу», – говорит Гаянэ.

Порядок в Доме

Все жители просыпаются в 7։30 утра. Сначала они убираются в своих комнатах, потом приступают к другим делам. Здесь у каждого свои обязанности: кто-то дежурный на весь день, кто-то помогает на кухне, другие работают в саду и ухаживают за кроликами.

10 сигарет в день каждому и то, чего нет ни в одном другом учреждении, – кофе. Еще тут у всех есть сотовые телефоны — благотворители подарили.

Редкие в Доме ссоры случаются всегда по одной причине – из-за пульта телевизора.

Тыквенный суп, макароны, а вечером – гречка с рыбными консервами. В духовке печется свежий хлеб каждый день по восемь штук. Сегодняшнее меню, кажется, по вкусу всем. А вечером их ждет сюрприз – пирог с картофелем, который они любят больше всего.

И все же в последнее время в Доме все немного напряжены – ждут конца года и решения вопроса помещения. А очереди попасть в спитакский Дом ждут еще более 100 человек. Но в этих заведениях место освобождается только в одном случае – смерти жителя.

Песни Высоцкого сменили «Страсти по Матфею» Баха. Надпись о маленьких делах с большим сердцем – тоже тут, хотя бы до конца года. Что будет после этого, никто не знает. Но если вопрос помещения не решится, 18 жителей Дома окажутся либо на улице, либо в больнице. Никого из здешних жителей в своих домах и семьях не ждут.

Бавакан Петросян надеется, что вопрос все-таки решится, иначе не знает, как смотреть в глаза жителям Дома.