«Грузинский марш» - против мигрантов и НАТО
Грузинская организация ультранационалистов “Грузинский марш” была создана два года назад и успела прославиться громкими акциями и целой серией инцидентов.
Сейчас “Марш” готовится к «решающей битве» – члены организации заявили, что начинают акцию массовой голодовки с требованием освободить шестерых соратников, арестованных за нападение на журналистов телекомпании “Рустави-2” 19 марта. Тогда членам “марша” не понравилась шутка ведущего про Иисуса Христа. Готовясь к голодовке, националисты вспоминают голодовку ирландских активистов в 1981 году, которая закончилась смертью десяти из них. Таким образом “маршисты” дают понять, что будут стоять до конца.
“Своим самопожертвованием мы покажем власти, оппозиции и всему миру, что победить нас невозможно. У нас есть вера, твердая моральная позиция и поддержка общества. А это значит, что победа неизбежна”, — сказал нам Сандро Брегадзе, лидер “Грузинского марша”. Он бывший госчиновник, работал заместителем государственного министра по вопросам диаспоры при нынешнем правительстве. Уже тогда некоторые правозащитники обвиняли его в ксенофобии и гомофобии.
Оставив госслужбу, Брегадзе сначала безуспешно пытался баллотироваться в городской совет Тбилиси, потом возглавил “Грузинский марш”, а сейчас собирается выдвигать свою кандидатуру на выборах президента Грузии, которые состоятся осенью этого года.
Как говорит Брегадзе, “Грузинский марш” объединился вокруг общих целей – создание национального государства, защита национальной культуры и традиций. Он утверждает, что “Грузинский марш” – организация правоцентристского толка, аналогичная “Народному фронту” Марин Ле Пен во Франции или “Альтернативе для Германии”.
“Наш девиз не “Грузия для грузин”, а “грузинская Грузия”. Люди всех национальностей, проживающие в Грузии, должны быть равноправны и одинаково защищены. Но в то же время Грузия должна быть грузинской – это означает, что наши традиционные ценности и мораль должны быть приоритетом, и борьба против них должна прекратиться”, — говорит Брегадзе.
Что подразумевается под защитой традиционных ценностей?
“Маршисты” считают, что защита ценностей — это, прежде всего, защита “исторически сложившихся традиций”, которым угрожают, в первую очередь, “пропаганда гомосексуализма и развратного образа жизни”. Поправку в конституцию Грузии, принятую в прошлом году, согласно которой брак является союзом мужчины и женщины, члены организации считают своей заслугой и результатом собственной борьбы.
Хотя считают, что этого недостаточно, и необходимо предпринять действенные шаги против “разложения нации”, а именно – изгнание из страны иностранных НПО и ужесточение миграционного законодательства.
“Идет сильнейшая атака на грузинскую культуру, и в авангарде этой борьбы стоят иностранные неправительственные организации, главным образом — фонд Сороса. Мы не предлагаем ничего нового, мы за европейскую практику. Посмотрите на Венгрию и ее премьера Виктора Орбана, который делает то же самое, чего требуем и мы”, — поясняет Сандро Брегадзе, который называет неправительственный сектор “открыто действующей иностранной резидентурой”.
Что касается мер против миграции, “Марш” настаивает на существенном ограничении миграции из стран Азии и Африки. По плану, который предлагает Брегадзе, визы гражданам этих стран должны выдаваться максимум на месяц, а процедуры получения вида на жительство и гражданства должны быть максимально усложнены.
Члены “Грузинского марша” уверены, что в результате таких мер резко снизится риск терактов, а также “пропаганда разврата” и наркоторговля, чем якобы занимаются мигранты.
«Грузинский марш» протеста против неконтролируемой иммиграции. Фоторепортаж
“Иностранцы налетели на Грузию как саранча. Пришло время, чтобы государство приняло меры”, — говорит Сандро Брегадзе. В качестве своей президентской программы он обещает проведение жесткой миграционной политики, аналогичной той, к которой стремиться французский политик Марин Ле Пен.
Откуда в Грузии появились ультраправые?
Причин, по которым в Грузии возникли “Грузинский марш” и другие ультраправые организации, несколько, поясняет нам специалист по международным отношениям, магистрант университета Миссисипи Гиоргий Хатиашвили. В первую очередь, считает он, это общемировая тенденция, к которой добавляется большое количество людей в Грузии, недовольных экономической ситуацией и политическим курсом. В результате недовольство оформляется в “национальные” рамки. Однако эксперт считает важным фактором и влияние России, которая занимается поддержкой именно таких ультранационалистических сил и в других странах с целью роста своего влияния.
“В интересах России – расцвет в Грузии антилиберальных, антизападных и этнонационалистических сил. Это подтверждается в том числе последним докладом Службы госбезопасности Грузии”, — говорит Хатиашвили.
Еще одна причина роста популярности ультраправых движений, по его мнению, это распространение социальных сетей и, соответственно, доступность и легкость распространения информации. Хатиашвили отмечает, что наиболее подвержены такому влиянию старшеклассники и студенты.
Хатиашвили также обращает внимание на отношения властей Грузии к “Грузинскому маршу”.
“Один из основателей этой организации при нынешней власти работал заместителем министра. Поэтому вполне можно предположить, что некоторые из представителей власти разделяют определенные принципы “Грузинского марша”, некоторые и публично не скрывают симпатий к нему”, — говорит Хаиашвили.
К примеру, глава комитета парламента по юридическим вопросам Эка Беселия заявила, что «не сомневается в патриотизме» одного из лидеров «Марша» Гии Коркоташвили, против которого в тот момент было начато расследование по делу об угрозах.
«Произвол чужаков пора заканчивать!» — грузинские ультранационалисты создают «народный патруль»
Заявление председателя парламента Ираклия Кобахидзе после инцидента у телекомпании «Рустави-2», после которого были задержаны шестеро активистов «Марша», стало практически единственным однозначно критическим заявлением по поводу действий организации националистов со стороны власти.
«Насилие ничем не может быть оправдано, на него нужно реагировать соответственно. Насилие должно быть пресечено», — завил Кобахидзе.
Обычно представители правящей партии «Грузинская мечта» избегают давать публичные оценки акциям «Марша».
Георгий Хатиашвили считает, что публичные симпатии в адрес националистов исходят от политиков из правящей партии, «которые ничего не решают», «но на уровне дискурса, конечно же, это сильно вредит и правящей партии, и стране».
По его словам, в случае ослабления правящей партии, реакционные силы вроде «Грузинского марша» могут превратиться в серьезную проблему, поэтому власти должны проводить «последовательную и осторожную политику».
Прохожие наблюдают за шествием «Грузинского марша» на проспекте Агмашенебели в Тбилиси, 14 июля 2017 г. Фото: Леван Микадзе, JAMnews
Россия и деньги
В отношении России представителями «Грузинского марша» поддерживают проведение «осторожной» политики, которую они понимают, в первую очередь, как дистанцирование от Запада – отказ от желания вступить в НАТО и любые другие военные альянсы, и декларирование нейтралитета.
«Россия оккупирует 20 процентов нашей территории, что является враждебным шагом против нас. Но это не означает, что российский народ – наш враг. У Грузии нет врагов в виде какого-либо народа. Параллельно с политикой деоккупации, мы должны вести переговоры с Россией и убедить ее в том, что восстановление нашей территориальной целостности не будет угрозой ни для кого. Но для восстановления отношений нужно, чтобы нашей страной не управляли агенты Запада, и приоритетом властей было служение Грузии», — говорит Сандро Брегадзе.
Другой лидер «Марша» Гия Коркоташвили считает, что Грузии необходимо развивать «народную дипломатию» с Россией и называет «неразумными» тех, кто называет организацию пророссийской.
Откуда у «Грузинского марша» деньги? Этот вопрос стал дополнительным аргументом для тех, кто настаивает на «российском следе» в деятельности организации националистов. Сами же представители «Марша» называют глупостью такие утверждения и настаивают, что «Марш» существует за счет средств его членов и небольших пожертвований сочувствующих предпринимателей.
Об этом нам рассказал лидер молодежного крыла организации Анзор Порчхидзе. «У нас есть только съемная трехкомнатная квартира, которую мы используем как офис, и несколько компьютеров. Больше ничего у нас нет. Мой источник дохода – спорт. Я был чемпионом Европы по смешанным единоборствам, сейчас тренирую детей. Другие члены организации живут также. Например, один мой друг продает свои поделки, некоторые вообще безработные», — поясняет Анзор.
Лидеры и активисты марша уверены в больших политических перспективах своей организации и видят ее в тройке ведущих политических партий страны. Хотя ни в одном из исследований общественного мнения, опубликованных за последний год, «Грузинский марш» не присутствует – ни как политическая партия, ни как авторитетная организация либо институт.
