Гости у себя на родине
Сейфату Дурсунову 91 год. Он сетует на старость и, возможно, с трудом вспомнит, что было вчера, но есть то, что память его сохранила навсегда.
‘Это было в ноябре. В том году выпало много снега. Ночью в нашу деревню – Уткисубани — въехали большие грузовики. Нас всех вывели на улицу, рассадили по машинам и повезли в Ахалцихе. Там нас ждал грузовой поезд. Мы ехали 40 дней. Был сильный мороз. Нам нечего было есть. Мне тогда было 20 лет, и я расстался с родиной практически на всю жизнь’, — вспоминает он.
Сейфат Дурсунов
Сейфат Дурсунов один из тех 120 тысяч месхетинцев-мусульман, которых в ноябрьскую ночь 1944 года, по приказу Сталина, сослали из Месхетии в Сибирь и Среднюю Азию. Многие не выдержали этого тяжелого и долгого пути — несколько тысяч человек погибли в дороге. Причиной их высылки из Грузии стали подозрения Сталина в том, что в случае вражеского вторжения месхетинцы-мусульмане встанут против советской армии.
В конце 50-х, после смерти Сталина, в Советском Союзе начался процесс реабилитации и репатриации народов, преследуемых ‘Великим вождем’. Однако он не коснулся месхетинцев-мусульман. В 80-е годы они вновь стали жертвами преследования – оказались мишенью для этнического насилия в Центральной Азии. Они нашли пристанище в Азербайджане и в южных регионах России.
Сегодня эта гонимая община рассеяна по всему постсоветскому пространству. Часть из них смогла эмигрировать в США, а другие вернулись в Грузию.
В 1999 году, когда Грузия стала членом Совета Европы, Тбилиси взял на себя обязательства по репатриации месхетинцев-мусульман и предпринял конкретные шаги — в 2007 году страна приняла закон о репатриации.
С момента принятия закона прошло почти 10 лет и на законодательном уровне, казалось бы, все в порядке. Тем не менее, часть проживающих в Грузии месхетинцев-мусульман все еще не имеет статуса репатриантов. Еще меньшей части из них удалось получить гражданство. Упреки слышны и с высокой трибуны – выступая в апреле на пленарном заседании Парламентской Ассамблеи Совета Европы, ныне бывший премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу напомнил грузинским властям об их обязательствах, взятых в отношении месхетинцев-мусульман.
‘Надеемся, что репатриация этих людей станет одним из приоритетов в плане действий Грузии как члена Совета Европы’, — заявил он.
В Тбилиси удивляются заявлению г-на Давутоглу. ‘Неужели премьер-министр Турции не знает, что Грузия выполнила все обязательства?’ — задается вопросом лидер парламентского большинства Звиад Квачантирадзе.
Представители оппозиции говорят то же самое.
‘Мы предоставили возможность всем желающим вернуться в Грузию. Более того, сроки регистрации были увеличены вдвое’, — говорит лидер ‘Национального движения’ Давид Бакрадзе.
Правозащитники и представители неправительственных организаций, занимающиеся вопросом месхетинцев-мусульман, также не отрицают факта выполнения обязательств на законодательном уровне. Однако затяжные процедуры получения статуса репатрианта, отсутствие гражданства и тяжелые социальные условия делают жизнь месхетинцев-мусульман в Грузии нестерпимой’, — утверждают они.
Официальная статистика выглядит следующим образом: за последние несколько лет к властям Грузии для получения статуса репатрианта обратились 5841 человек. 1533 человека получили статус, а 494 получили “условное гражданство, что подразумевает незамедлительное вступление гражданства Грузии в силу после отказа лица от гражданства другой страны. Представители власти поясняют, что причиной отказа в предоставлении статуса и гражданства, как правило, является неупорядоченная документация.
А время идет. Вернувшиеся в Грузию месхетинцы-мусульмане не могут урегулировать элементарные бытовые проблемы, не говоря уже об их интеграции в общество.
Будучи лицами без гражданства, они не имеют права на приобретение земель сельскохозяйственного назначения. Они не могут воспользоваться социальными программами и постоянно сталкиваются с препятствиями в государственных учебных заведениях.
Подавляющее большинство месхетинцев-мусульман не владеют грузинским языком и не знакомы с законодательством Грузии, что еще больше осложняет их повседневную жизнь и создает множество проблем при общении с местными властями.
‘Они не препятствовали нашему возвращению, но они создают все условия, чтобы наша жизнь здесь была невыносимой’, — говорит Сейфат Дурсунов, вспоминая трагическую историю 70-летней давности. Вот уже восемь лет, как он вернулся в Грузию из Азербайджана.
Ни один из членов семьи Сейфата не имеет ни гражданства Грузии, ни статуса репатрианта. Двое его сыновей, которые не смогли найти работу в Грузии, оставили пожилого отца и уехали на заработки в Турцию. С Сейфатом сейчас живет его 23-летняя внучка, которая ухаживает за ним.
В Самцхе-Джавахети проживает до 50 семей месхетинцев-мусульман. Из них 20 семей компактно проживают на ахалцихской товарной станции. Остальные живут в Вале, Адигени и Абастумани.
Месхетинцы-мусульмане, проживающие на товарной станции
Большинство вернулось в Грузию в 2007-2010 годах. Дома они приобрели на собственные средства и зарабатывают на жизнь сельским хозяйством – выращивают овощи и фрукты на маленьких клочках земли вокруг дома.
‘У нас нет никакого статуса, для нас нет ни работы, ни какой-либо перспективы. Мы живем у себя на родине, но мы никто’, — говорит 43-летний Бахтияр Азизов, который вместе с семьей из шести человек живет на товарной станции в Ахалцихе. Он не имеет гражданства. Ему было отказано в предоставлении статуса репатрианта, как он говорит, без объяснения причины.
Бахтияр мечтает о земле, где он сможет выращивать урожай и поставить семью на ноги.
Его сосед, 45-летний Юсуф Сулейманов, имеет статус репатрианта. Однако, по его словам, “эта справка всего лишь пустая бумажка, толку от которой мало. На небольшом дворике возле дома он соорудил теплицу, где выращивает огурцы и помидоры и тем самым содержит семью. Как лицо без гражданства, он не имеет права приобрести землю сельскохозяйственного назначения.
Теплица семьи Сулеймановых
‘Будь у меня земля, я бы много работал. Дело не только в том, чтобы вернуться… Мы не знаем языка, не знакомы с правилами и законом. Кто-то должен обратить на нас внимание, указать нам, что и как делать’, — говорит Юсуф. (www.marketshirt.com) Он делится своей историей: недавно он перекрыл крышу, однако из-за незнания местного законодательства, он не обращался за разрешением. Теперь мэрия Ахалцихе имеет к нему претензии относительно незаконного строительства — если он не приведет в порядок документы в двухнедельный срок, ему придется платить штраф в размере трёх тысяч лари. Для семьи Сулеймановых, состоящей из пяти человек, где ни один не работает, это колоссальная сумма.
Тазагул Фазлиева. По словам Тазагул Фазлиевой, ей не дают права построить дом
Среди живущих на товарной станции мы встретили и тех, кто имеет грузинское гражданство. ‘Когда имеешь гражданство, Грузия как бы становится твоим домом и ты не чувствуешь себя в гостях. Я тружусь и прекрасно живу’, — говорит Турсун Темиев, с гордостью показывая свой паспорт.
Турсун Тамиев рассказывает, что после получения грузинского гражданства проблем у него больше не возникало
По словам руководителя организации ‘Толерантность’ Циры Месхишвили, которая на протяжении многих лет занимается проблемами месхетинцев-мусульман, страна ничего не делает для их интеграции.
‘Власти правы, когда говорят, что с правовой точки зрения все обязательства выполнены. Однако ведь существуют также моральные и социальные обязательства – разве люди, вернувшиеся сюда, не должны жить достойно? В законе об этом ничего не сказано, и государство тоже ничего не делает. Будь у них гражданство, они и сами справились бы со многими проблемами’, — говорит Месхишвили.
О том, что для интеграции месхетинцев необходима поддержка со стороны государства, говорится и в ежегодном отчете Народного защитника Грузии о положении в сфере прав человека за 2015 год:
‘Закон определяет лишь процедуры предоставления статуса репатрианта. В нем не предусмотрены какие-либо социально-экономические гарантии и вопросы, связанные с собственностью’.
Согласно отчету, репатрианты, которые не имеют гражданства Грузии, сталкиваются с проблемами с точки зрения образования, здравоохранения и трудоустройства.
Власти также не отрицают существования проблем, однако, по их словам, интеграция — это лишь проявление доброй воли, а не обязательство со стороны государства.
‘Обязательством Грузии было создание правовой основы для репатриации, и она выполнила его добросовестно. Что касается интеграции, это наша добрая воля. Работа над планом действий по интеграции уже завершилась, и он был представлен Совету Европы. Как только мы получим ответ, мы сразу же приступим к его исполнению’, — сообщил начальник управления по вопросам репатриации и беженцев Ираклий Кокая.
По его словам, страна не может позволить себе роскошь брать на себя моральные обязательства. ‘При всем нашем желании обеспечить всех домами, мы не имеем такой возможности. Страна, которая имеет более 50 тысяч беженцев, не может взять на себя такое обязательство. Этих людей сослал из Грузии Советский Союз, правопреемницей которого сегодня является Россия. И если кто-то и должен взять на себя моральное обязательство, то это, в первую очередь, должна сделать Российская Федерация’, — говорит Кокая.
Тем не менее месхетинцы-мусульмане, живущие в Грузии, видят и позитивные тенденции.
Годами раньше, когда они стали возвращаться на родину, в СМИ часто распространялась информация о противостоянии между месхетинцами и местным населением, о конфликте между христианами и мусульманами. Сегодня такие сообщения стали редкостью.
‘Мы нашли общий язык. Народ принял нас, а государство — нет’, — говорит Сейфат Дурсунов.
Жители товарной станции также подтверждают это. Месхетинец Рамин Фазлиев рассказывает, что всегда может рассчитывать на соседей:
‘Если мне нужна машина, я иду и говорю соседу, мол, дай мне ключи, и он дает их мне. Он христианин, а я мусульманин. Ну и что?’
Файя Гохарова и ее соседка-христианка
Местная христианка Мзия Мерабишвили говорит о соседских отношениях с мусульманами
Мать Рамина убеждена, что государство намеренно создает месхетинцам-мусульманам проблемы, чтобы заставить их покинуть страну:
‘Если мы им не нужны, пусть скажут, пусть скупят наши дома, дадут нам компенсацию, и мы уедем’, — говорит Тазагул Фазлиева.
Опубликовано 12.05.2016
