«Азербайджан предлагает армянам культурную автономию, стирая их с лица земли» - армянский политолог
27 сентября началась очередная эскалация в зоне карабахского конфликта, официально погибли уже больше тысячи человек среди военных и мирного населения с обеих сторон. Неофициально – гораздо больше. Уже трижды подписывалось соглашение о перемирии и каждый раз сразу же нарушалось.
В странах, не вовлеченных в конфликт, пытаются понять, что происходит – и не только прямо сейчас. Зарубежные политики, политологи и журналисты хотят разобраться, почему все эти годы после окончания первой войны в Карабахе армянская сторона не пошла на уступки, осознавая материально-техническое преимущество противника. Есть мнение, что можно было уступить в чем-то – и не было бы этой так называемой второй карабахской войны.
Взгляд с армянской стороны — мнение директора Института Кавказа, политолога Александра Искандаряна о войне в Карабахе и ее неизбежности, о соотношении сил воюющих сторон, почему посредники бессильны, и что значит победа для каждой из сторон конфликта.
Война была неизбежна
Азербайджан готовился к этой войне порядка 20 лет, с момента повышения цен на нефть. И готовился тщательно.
Армяне, конечно же, тоже ожидали войны, оценки масштабности были разные, но не видеть массированной подготовки к войне было невозможно.
Возможности у сторон были асимметричны, высокие цены на нефть позволяли Азербайджану закупать оружие в несусветных количествах. В одном только Израиле было закуплено военной техники на миллиарды долларов.
Азербайджан закупал беспилотники, обучал персонал, готовил спецназовцев, закупал авиацию и артиллерию, разрабатывал планы боевых действий, создавал форматы взаимодействия с турецкой военной машиной и т.д. Все это за пару лет проделать невозможно.
Говорить о том, что какое-то заявление, или высказывание, или личностный фактор стали причиной войны, несерьезно. Подготовка и планирование войны начались тогда, когда и Пашинян, и Ильхам Алиев не были значимыми политическими фигурами. Причина войны – высокие цены на нефть, а отнюдь не личности или любые заявления.
Однако в 90-х, когда началась первая война, Карабах был оторван от Армении, не было общей границы, не было дорог. Возможность доставки грузов, в том числе оружия, была только авиацией – вертолетами, которых тоже в общем не было.
Гуманитарная ситуация была чрезвычайно сложная. Проблема беженцев из Азербайджана была более чем актуальной, как в Армении, так и в Карабахе, более, чем каждый десятый человек в стране, был беженцем. Плюс ко всему, в 88-м случилось еще и мощное спитакское землетрясение, что привело к гуманитарной катастрофе.
Соотношение материально-технических возможностей в 90-х также резко отличалось. Согласно Бишкекскому соглашению, в Азербайджане и Армении, как и в других странах бывшего СССР, с развалом Союза должно было оставаться военной техники примерно в одинаковом количестве. Однако на территории Азербайджана фактически находилось больше оружия, чем в Армении, тем более в Карабахе. Оно там и осталось – вооружение и человеческие ресурсы были асимметричны.
И все же тогда удалось остановить войну, было подписано соглашение о перемирии.
Карабахцы тоже мирное население, их тоже нельзя бомбить
Ведется, естественно, и пропагандистская война. Как в театре абсурда, можно услышать и даже прочитать, что гражданское население можно бомбить – более или менее – в зависимости от статуса территории, на которой оно проживает – по мнению бомбящих.
Степанакерт находится примерно в 50 километрах от боевых действий, Гянджа примерно на таком же расстоянии. В Гяндже расположены военные объекты, к примеру, аэропорт, на котором базировались самолеты F-16, а, например, на территории Шуши военных объектов нет вообще.
Согласно Женевской конвенции, вообще никаких жителей бомбить нельзя. За пределами любой журналистской, да и не только журналистской, этики говорить, что Степанакерт можно бомбить, потому что его жители к этому привыкли. Во-первых, начиная с 1994 года, никто Степанакерт не бомбил, так же, как и Гянджу, так что как минимум молодые степанакертцы не могли приобрести такого рода привычку. Во-вторых, а почему бомбить тех, кто привык – это «совсем другое»? Аллюзии с расизмом просто напрашиваются. [Искандарян реагирует здесь на мнение корреспондента издания «Коммерсантъ» Кириллла Кривошеева: «Одно дело – стрелять по городу, где к войне в общем-то привыкли. И совсем другое – по жилым кварталам в 50 километрах от линии фронта, где войну видели только по телевизору»].
В этой войне бомбят не только военные объекты, обстрелу подвергается мирное гражданское население в основном азербайджанцами, потому что в Степанакерте, Мартакерте, Гадруте, Мартуни и т.д. живут мирные люди. И от того, что это мирное население – карабахцы, от этого они военными не становятся.
Азербайджан отказывается от компромиссного решения
Официальные стороны конфликта по-разному себя позиционировали и до войны, во время переговоров. Армения, к примеру, изначально была согласна на компромиссное решение. Переговоры шли вокруг мадридских принципов, идея которых состоит именно в компромиссе.
Он заключается в том, что статус территорий разделяется на две части:
• часть этих территорий должна была вернуться в состав Азербайджана, другая часть – нет,
• и за территориями, которые не возвращаются, Азербайджан признает статус в результате плебисцита.
То, что всегда предлагали азербайджанцы – тогда и сейчас – это полное отсутствие компромисса. Они называли компромиссом возвращение к той ситуации, которая была до 1988 года – к автономии в составе Азербайджана. Это та именно ситуация, которая привела к конфликту. И после этого была война.
Примечательно и то, что Азербайджан в свое время сам отменил даже автономию для Нагорного Карабаха. НКАО юридически, с точки зрения Азербайджана, не существует еще с советских времен.
Верховный совет Азербайджана 26 ноября 1991 года предложил вариант кардинального решения конфликта. Он упразднил НКАО и переименовал ее столицу Степанакерт в Ханкенди.
Для сравнения, с грузинской точки зрения, Абхазская автономия существует, и они готовы ее предоставить, если абхазы согласятся на это. С точки зрения Азербайджана, НКАО нет, на этой территории просто какие-то районы.
Если бы Азербайджан действительно был готов предоставить широкую автономию Карабаху, кто запрещал эту автономию в конституцию ввести? Кто мешал объяснить, что это такое, какие полномочия могут быть? Ничего этого сделано не было.
Азербайджанская позиция всегда была бескомпромиссной и эта позиция четко проявилась в последний раз в Казани в 2011 году, когда он отказался идти на компромиссное решение конфликта.
После Казани серьезных субстантивных переговоров не было. Переговаривались не о самом урегулировании конфликта, а о том, как жить в конфликте: мерах безопасности, сокращении инцидентов на границе и их расследовании. Стороны занимались не урегулированием, а управлением конфликта.
Посредники бессильны из-за азербайджанских и турецких амбиций
Неудивительно, что посредникам сейчас не удается остановить войну. Им это не удается, поскольку у Азербайджана и Турции нет таких мотиваций, они хотят решить проблему военным путем.
В 90-х годах война была остановлена, так как она истощилась. Одна из сторон добилась соответствующих границ, другая – не имела силы воевать.
В первое время, до переговоров в Ки-Уэсте, думали, что проблему можно решить путем уступок, и с самого начала районы вокруг НКАО называли «зоной безопасности». Но этого не получилось из-за отсутствия желания у самого Азербайджана. И эти территории действительно стали пустой зоной безопасности.
Потом Азербайджан начал готовиться к войне, причем Алиев об этом стал говорить совершенно откровенно, и сопредседатели всегда натыкались на нежелание Азербайджана решить вопрос путем компромиссов. В связи с этим ужесточались и армянские позиции.
В Азербайджане часто напоминают о резолюциях ООН, принятых по карабахскому конфликту. Резолюции ООН говорят о прекращении боевых действий и они не выполняются Азербайджаном с самого начала этих боевых действий.
Главный же принцип любых международных форматов разрешения конфликта – это разрешение исключительно мирным путем.
Говорить о совместной жизни армян и азербайджанцев невероятно сложно именно в силу войн и насилия, в том числе, в отношении мирного населения. В Карабахе людей азербайджанской национальности чрезвычайно мало. Согласно официальной переписи населения, их меньше десятка. Война и пропаганда этнической ненависти в Азербайджане очень сильно ограничивает какую-либо возможность совместного проживания.
О несостоятельности предложения культурной автономии
НКР до второй войны жила, довольно прилично развиваясь, население после первой войны увеличилось. Страна практически была разрушена в начале 90-х. После этого она активно отстраивалась, строилась инфраструктура, население работало, сельское хозяйство развивалось, строились заводы, фабрики, электростанции, жилье.
Согласно азербайджанскому агитпропу, Азербайджан сражается за то, чтобы восстановить свою территориальную целостность, в которой будут проживать его же граждане армянской национальности и иметь там культурную автономию.
Что мы видим на деле? Когда азербайджанская армия занимает армянские села, они сжигаются, разрушаются. Зачем убивать своих мирных граждан и сжигать свои села? Тех самых людей, которые в дальнейшем должны испытывать радости культурной автономии в тех самых, разрушенных, селах?
Значение победы для сторон конфликта
Карабах воюет в том числе и с Турцией. Фактор Турции в карабахском конфликте был всегда. Турция всегда была в том или ином формате на стороне Азербайджана, но так откровенно, так выпукло, так демонстративно и впрямую, как сейчас, Турция в конфликте никогда не участвовала.
Сейчас она фактически участвует в конфликте чрезвычайно многопланово – от планирования до вооружений, иногда и прямого управления операциями.
Для Арцаха [армянское самоназвание Нагорного Карабаха] – это действительно экзистенциальная война. В том смысле, что остановка боевых действий со стороны Азербайджана означает мир, а остановка боевых действий со стороны Карабаха – позволить себя уничтожить, то есть геноцид.
Победой карабахцев в этой войне не является захват города Баку или еще какого-то города. Им нужно выстоять, выжить, сохранить возможность жить в своих домах.
Термины, топонимы, мнения и идеи публикации не обязательно совпадают с мнениями и идеями JAMnews или его отдельных сотрудников. JAMnews оставляет за собой право удалять те комментарии к публикациям, которые будут расценены как оскорбительные, угрожающие, призывающие к насилию или этически неприемлемые по другим причинам.
