Грузинский поэт в тюрьме. Протест и арест Звиада Ратиани
Дело грузинского поэта Звиада Ратиани
Звиад Ратиани, известный современный поэт и активный участник проевропейских протестов, приговорен в Грузии к двум годам лишения свободы.
Ратиани стал третьим политзаключенным в стране, арестованным за нанесение пощечины полицейскому.
Однако его история уникальна. Ратиани фактически отправился в тюрьму по собственному желанию — в знак протеста.
9 октября 2025 года, в день вынесения приговора, поэт в своем заключительном слове заявил, что его пощечина начальнику патрульной полиции была символическим и преднамеренным актом, вдохновленным учительницей Нино Даташвили и журналисткой Мзией Амаглобели.
Журналистка Мзия Амаглобели приговорена к двум годам лишения свободы за пощечину начальнику полиции Батуми.
Первоначально Ратиани и Амаглобели были обвинены в нападении на сотрудника полиции, что предусматривает от 4 до 7 лет тюремного заключения. Однако впоследствии обвинения в обоих случаях были смягчены до «сопротивления сотруднику полиции».
Еще одной женщине, учительнице Нино Даташвили, грозит тюремное заключение за нападение на судебного пристава Тбилисского городского суда. Однако очевидцы утверждают, что действия Нино Даташвили были ответом на насилие со стороны пристава.
Поэт Звиад Ратиани был арестован 23 июня 2025 года, на 208-й день непрерывных протестов в Тбилиси у здания парламента Грузии.
На кадрах с камер видеонаблюдения, снятых до ареста и опубликованных пропагандистским каналом «Рустави 2», Ратиани спокойно разговаривает с мужчиной в черном, стоящим рядом с патрульной машиной полиции, а затем внезапно ударяет его в лицо. После этого его задержали.
Прокуратура заявила, что Ратиани «нанес удар начальнику патрульно-постовой службы линии Дидубе-Чугурети Теймуразу Мешвелашвили».
25 июня 2025 года, когда судья Тбилисского городского суда Арсен Калатозишвили приговорил Звиада Ратиани к предварительному заключению на основании того, что поэт может скрыться, Ратиани заявил в суде:
«Я никуда не уйду, потому что мне каждый вечер нужно быть на Руставели, и поскольку срок моего заключения приближается, я должен заняться своим делом».
Протесты, избиения, эмиграция
Звиад Ратиани много лет активно выступал против «Грузинской мечты» и дважды подвергался административному аресту.
Поэт стал одним из первых активистов, жестоко избитых сотрудниками спецподразделений полиции во время протестов в ноябре 2024 года.
В медиа распространилась видеозапись, на которой видно, как протестующего в яркой одежде поглощает огромная черная масса полицейских и спецназовцев. Друзья узнали в протестующем Ратиани по оранжевой куртке.
После ареста Звиад Ратиани был жестоко избит. В медицинском заключении говорилось о множественных переломах и травмах: сломан нос, выбит зуб, синяки и ссадины по всему телу.
Однако судья не счел эти травмы достаточным основанием для освобождения поэта, который был признан виновным по обвинению в мелком хулиганстве и неповиновении сотруднику полиции. Он был приговорен к восьми суткам административного ареста.
На этом преследование Звиада Ратиани не закончилось. После освобождения из тюрьмы четверо неизвестных подкараулили поэта возле его дома и избили.
Но Звиад Ратиани стал мишенью для «Грузинской мечты» задолго до протестов 2024 года.
В декабре 2017 года во время полицейской проверки (в то время полиция проводила ночные рейды по улицам Тбилиси) полиция остановила Звиада Ратиани на улице. Правоохранители сказали поэту, что им не нравится цвет его куртки и снова арестовали его по обвинению в неповиновении полиции и жестоко избили.
Затем Звиад Ратиани провел десять часов в тюрьме. После освобождения поэт несколько месяцев безуспешно добивался признания себя потерпевшим и расследования предполагаемого преступления, совершенного полицией.
В сентябре 2018 года поэт эмигрировал в Австрию, но спустя несколько лет вернулся в Грузию. Несмотря на насилие со стороны полиции, Ратиани регулярно участвовал в проевропейских протестах в Тбилиси и каждый вечер выходил на проспект Руставели перед зданием парламента.
Поэт в тюрьме без бумаги и ручки
Почти четыре месяца до оглашения приговора защита ходатайствовала об изменении меры пресечения Звиаду Ратиани на каждом судебном заседании. Однако судья каждый раз оставлял поэта под стражей.
Звиада Ратиани поместили в камеру с другими узниками совести.
«Не беспокойтесь за меня, я сильный и стану еще сильнее. И знайте, что до сих пор я все делал правильно. Сначала меня поместили в камеру, а не в реабилитационное отделение. Потом меня поместили в камеру с [политзаключенными]. Это не камера, а ревкомовский штаб. Мы живем вчетвером: Гио Ахобадзе, Никуша Кациа, Торнике Гишадзе и я. Тесновато, но чисто», — писал он в одном из писем из тюрьмы.
Двое из сокамерников Ратиани: Гиорги Ахобадзе и Никуша Кациа, — были арестованы по обвинению в хранении наркотиков и сейчас находятся на свободе. Судья заявил об отсутствии доказательств в их деле.
«Я гораздо более привилегированный родитель, ведь в тюрьме я сам, а не мой ребенок. Твоя участь гораздо тяжелее, а твое мужество гораздо достойнее восхищения», — писал он Маризи Кобахидзе, матери своего сокамерника Торнике Гошадзе.
Ратиани продолжал сочинять стихи в камере. Однако в начале октября он заявил, что уже три недели не может получить бумагу и ручку.
Оглашение приговора и последнее слово поэта
9 октября 2025 года, в день оглашения приговора, двор, вестибюль и зал заседаний тбилисского городского суда были заполнены друзьями и поклонниками поэта. Лишь немногие из тех, кто хотел попасть в зал, смогли войти, остальные же ждали объявления приговора снаружи.
Звиад Ратиани произнес эмоциональное последнее слово, которое никто не заснял на видео, так как летом правительство «Грузинской мечты» запретило фото- и видеосъемку в суде.
Ратиани призвал присутствующих спокойно воспринять его приговор и не вступать в споры с судебными приставами.
Он также много говорил о своей мотивации:
«Первое, с чего я должен начать, — это сама история [нападения]. Во-первых, есть кадры, которые вы видели. Конечно, не моя задача оценивать, насколько серьезным было это нападение. Разговоры об этом будут пустой тратой времени.
Этим людям [присутствующим] не нужны объяснения, а вы [судья], вероятно, не захотите меня понять.
Поэтому я перейду к обстоятельствам и мотивации, побудившим меня сделать этот шаг. Это эмоции, которые не регулируются законом… Эмоции, из которых мы состоим как люди.
Конечно, в нормальной [политической] обстановке никому бы и в голову не пришло ударить или избить [полицейского]. Общая беда, точнее, абсурд, в том, что один человек (Иванишвили — JAMnews) и его команда перевернули все в этой стране с ног на голову».
Ратиани упомянул о своих многочисленных столкновениях с полицией и сказал, что, если бы мотивом удара была ненависть, он бы выбрал одного из полицейских, которые неоднократно его избивали. Он добавил, что знает почти всех из них и даже встречался с ними на митингах.
Но, по его словам, удар был нанесен им не из ненависти, а по велению совести. Прежде, чем ударить, он уточнил личность полицейского, который оказался начальником (Мзиа Амаглобели также была обвинена в сопротивлению начальнику полиции — JAMnews).
«Конечно, этот удар был символичным. Я не буду вдаваться в историю символов, а перейду к тому, что стало причиной.
Я не люблю пафос. Он мне никогда не нравился и раздражает меня в моей непосредственной работе, но, я уверен, вы знаете, что в грузинском языке, как и во многих других, есть такое слово — совесть.
И эта совесть действительно беспокоила меня, когда я спокойно спал в своей постели, ел у себя дома, работал над никому не нужными текстами, окруженный заботой любимой женщины, проводил время со своими необыкновенными детьми… в то время, как люди их возраста и даже гораздо моложе, приносились в жертву сотрудниками полиции пожилому человеку, одержимому деньгами и властью, который открыто служит врагу.
Я наблюдал за этим, и меня это тревожило — не потому, что я лучше других… А потому, что это борьба. Мы боремся за свои интересы, те, кто на другой стороне, борются за свои. Так это устроено.
Я не считаю эту пощечину, которую я нанес, ни чем-то, чем можно гордиться, ни преступлением — с оговоркой, что мы находимся в абсурдной ситуации».
Ратиани также упомянул Мзию Амаглобели и Нино Даташвили. Поэт добавил, что после ареста Мзии Амаглобели мы каждый день наблюдали за ее «ритуальным убийством». А потом Нино Даташвили унижали так же, как Амаглобели, а потом и вовсе пытались принудительно перевести в психиатрическую больницу.
«Наверное, максимум за два месяца до моего ареста издание Batumelebi попросило меня написать письмо о Мзии в газету. Это обычная история, ведь я человек, связанный с пером, и часто получаю подобные запросы по разным вопросам и темам.
Я что-то написал, а потом снова ощутил укол совести. Закончив, я вышел на балкон и поначалу был очень доволен, что уложился в дедлайн. Все три моих кота вышли за мной, а я курил и стыдливо думал, что я, такой «большой» человек, повидавший столько всего за свои годы, сел и написал это, а потом выйду на проспект Руставели и, скорее всего, снова получу штраф. И это все, что я из себя представляю».
По словам Ратиани, теперь он чувствует свое моральное превосходство. Он добавил, что ему не нравится рассказанная им история, но она правдива, и он на правильной стороне в этой борьбе.
Он также заявил, что, какой бы приговор он не получил, его судьба будет гораздо легче и желаннее, чем судьба тех людей, которые служат или молча потворствуют несправедливости.
«Я полон сил, я все еще могу писать и в здравии, и в болезни — больше, все-таки, в болезни. Но я не теряю надежды», — завершил свою речь Звиад Ратиани.
Журналисты записали последнее слово поэта от руки и распространили в медиа.
«Придет время, когда наши и ваши (судей, прокуроров, слуг режима) дети будут изучать эту речь в школе», — прокомментировали последнее слово поэта пользователи соцсетей.
Дело грузинского поэта Звиада Ратиани
Новости, события в Грузии
