Комментарий: cовременная азербайджанская литература – что это такое?
Л
юди, с которыми я пыталась обсудить современную азербайджанскую литературу, чаще всего делали круглые глаза и спрашивали: «А что, она есть?».
Действительно ли азербайджанской литературы «не существует»? И если это так, то почему?
Литература как социальное явление – это экосистема, состоящая из нескольких элементов: авторы пишут книги, издатели эти книги издают, рекламируют и продают; критики пишут на них рецензии, превозносят до небес или предлагают сжечь. И, наконец, читатели эти книги читают.
Что же касается Азербайджана, то сейчас такой экосистемы у нас нет.
Что происходит с каждым из ее элементов?
В Азербайджане сейчас не существует профессии «писатель». Это милое хобби, которым занимаются в свободное от работы время. Потому что понятие «профессия» подразумевает основное занятие, приносящее заработок. А заработать литературой в Азербайджане невозможно, хоть ты тресни. Максимум, что может сделать издательство, – выпустить книгу за свой счет. На гонорар денег нет.
Автор может заплатить за публикацию из своего кармана. Раздарить книгу друзьям и знакомым и даже отдать в магазины. Но там она будет просто лежать – потому что магазинам легче продавать «раскрученных» зарубежных авторов, чем поддерживать местных. А читатели местных авторов покупать не хотят, именно потому, что напечатать книгу может любой, у кого есть деньги, а не тот, кто победил в конкурентной борьбе за внимание издателя. Нет «цензуры», нет конкуренции, нет ни малейшей гарантии качества, нет доверия.
Издательства активно публикуют и продают переводную литературу. Потому что она востребована. Местных авторов тоже худо-бедно издают, но без особого энтузиазма, потому что потом трудно будет распродать даже минимальный тираж.
Можно спросить – а зачем вам издатель, если шедевр можно выложить в интернет и он попадет к читателю прямо домой? Дело в деньгах. «Бесплатная» книга превращает литературу в хобби. А если книгу можно скачать за плату в сети, то функцию издателя выполняет интернет-платформа, то есть посредник, который разрекламирует и продаст книгу, все равно нужен.
Читатели о местных авторах или не знают вообще или слышали что-то краем уха. Издательства не трудятся тратить деньги и силы на пиар отечественной литературы. С зарубежной-то все гораздо проще – на полки азербайджанских магазинов она попадает и без того уже прекрасно распиаренная. И почему я должен купить книгу условного Мамеда Мамедова, про которого никогда не слышал, а не рассказы Генриха Бёлля, о которых мне друзья все уши прожужжали? Получается замкнутый круг.
Ну и в свете всего этого необходимость в критиках и вовсе пропадает.
С чего все начиналось
В
советское время азербайджанская проза твердо стояла на ногах, поддерживаемая хоть и властной, но заботливой рукой государства.
Идейная борьба с мракобесием, которую начали просветители еще в 19 веке, продолжалась с благословения Москвы. Был еще «государственный заказ» на сельскую романтику, и очень многие авторы создавали качественную прозу одновременно с выполнением этого заказа.
“Литературная экосистема” работала хоть и не так, как в западных странах, но все же работала. Рынок огромной страны был к услугам удачливого автора, и публикация нескольких книг могла означать верный кусок хлеба и уважение в обществе.
Был даже азербайджанский детектив – например, знаменитая «Черная волга», где криминальный мир был описан так подробно и красочно, что книгу спешно изъяли из продажи. Там было все: харизматичный мафиози, эротика и сцены пыток.
Теперь этот жанр представляет Чингиз Абдуллаев – автор серий детективов в ярких обложках, которому в свое время удалось прославиться в России – что автоматически обеспечивает азербайджанскому автору успех на родине.
Казалось, еще чуть-чуть и все будет хорошо
В 1991 году Азербайджан вышел из состава СССР. Экономика советской империи посыпалась на головы бывшим “братским республикам”.
Это было время, когда научные сотрудники, оставшись без пропитания, торговали колготками в подземных переходах. Что говорить о писателях — им стало некогда писать книги. Изменились и читатели — чтение из развлечения для всех стало превращаться в прерогативу “интеллектуальной элиты”. “Железный занавес” поднялся полностью, и книгам пришлось потесниться, уступая место турецким сериалам.
И только в двухтысячных, когда ситуация в стране более или менее стабилизировалась, у азербайджанцев снова появилось время на литературу.
В тот период в Баку сформировался небольшой, но заметный круг молодых писателей – авторов довольно провокационных текстов, которые время от времени баламутили если не общество в целом, то хотя бы определенные столичные круги.
Среди них, к примеру, Сеймур Байджан – автор коротких рассказов, эссе и автобиографического романа «Гугарк» о детских воспоминаниях, накладывающихся на осмысление карабахского конфликта. К слову, книга эта известна и «по ту сторону баррикады», в Армении, и на нее написано несколько рецензий.
Гугарк – село в Армении, где прошло детство главного героя, выпавшее на те самые «нехорошие» годы. В романе – два временных пространства. В одном из которых – мальчишка в гуще военных событий, во втором – уже взрослый мужчина, влюбившийся в армянку.
Али Акпер со своим скандальным романом «Артушт и Заур» о гомосексуальной армяно-азербайджанской любви (такой крутой замес просто не мог не обеспечить книге жгучий читательский интерес).
«Ну почему же я не воспользовался вазелином или кремом? К чему такая грубость? Да, слезы священны, но крем не заменят! Не заменят!»
Гюнель Мёвлуд – эпатажная поэтесса и эссеистка.
«Соседские девочки
Каждый раз, открывая рот,
Отец отравлял один день моего детства.
Как я завидовала
Соседским девочкам.
Их отец был немым».
Совсем юные, но заранее разочарованные в жизни выбирали книги Эльхана Зейналлы, который круто начал под псевдонимом Гараган романом «А», нашпигованным философскими вопросами. Параллельно парень писал музыку и выступал со своей группой, так что сердца неформального юношества завоевал очень быстро.
Несколько молодых людей задаются философскими вопросами о смысле бытия и видят спасение мира в том, чтобы уничтожить его ко всем чертям.
В 2010 году по инициативе Нигяр Кочарли – владелицы сети книжных магазинов «Али и Нино» – была учреждена первая Национальная литературная премия, и на горизонте даже забрезжила надежда, что теперь все у нас будет «по-взрослому».
Размечтались.
Впоследствии Али Акпер, Байджан, Мёвлуд и некоторые другие эмигрировали кто куда.
Гараган продолжает публиковаться, но повзрослел и вышел из образа мрачного философа-нигилиста-ницшеанца.
Национальная премия прекратила свое существование на четвертом году жизни.
И в литературной жизни Азербайджана наступил штиль.
С тех пор самым громким «литературным» событием был скандал с романом «Каменные сны» Акрама Айлисли. Роман, посвященный армяно-азербайджанским отношениям, был воспринят в Азербайджане в штыки. Автора (на тот момент уже знаменитого и состоявшегося) разве что на костре не сожгли вместе с его книгой. Зато о романе узнали все. Некоторые его даже прочитали.
Цитата:
«Уже живя в Баку, Садай чуть ли не каждый день вспоминал Джамала. И всякий раз при этом вспоминалась ему Вангская церковь, ее двор, высокая стройная черешня и старая Айкануш с неизменной шалью на пояснице: засучив рукава выше локтя, чуть не плача от изумления, она старательно мыла завшивевшую голову Джамала».
Почему так получилось
Р
азвитие азербайджанской литературы остановилось потому, что ее “экосистема” зацепилась шестеренками за смежные области — экономику, культуру, образование и даже политику.
Экономика: уровень жизни в стране не таков, чтобы человек мог прокормить семью, работая по шесть часов в день, а оставшееся время посвятить “хобби-литературе” или даже чтению. И не таков, чтобы люди легко покупали собрания сочинений в твердой обложке.
Условия для малого и среднего бизнеса не таковы, чтобы можно было открыть книжный магазин или издательство — высокие налоги, монополия, небольшой по объему рынок.
Культура: несколько лет назад азербайджанские книготорговцы с ужасом обнаружили, что лидером продаж стало жизнеописание Ровшана Ленкоранского, незадолго до этого убитого “вора в законе”. Если это не результат двадцати лет усилий министерства образования, то что? Впрочем, ему активно помогало еще и телевидение.
Политика: помните ту прогрессивную молодежь, которая порывалась бунтовать и философствовать в двухтысячных? Многие из них превратились в эмигрантов — экономических или политических.
Что должно случиться, чтобы в Азербайджане самодеятельность превратилась в настоящую литературу? А что, если читатели захотят читать местных авторов, пишущих именно о них и специально для них? Может, спрос породит предложение – у авторов и издателей появится мотивация создавать качественный продукт.
Но это, честно говоря, утопия и ненаучная фантастика.
Так что амбициозным азербайджанским писателям можно посоветовать постараться вырваться на иностранный рынок, добиться там хоть какого-то признания, а потом уже, в венке победителя, начать издаваться у себя на родине. Тогда уж их точно будут читать.
