Семь причин, почему постсоветские страны сохраняют призывную армию
Призыв в армию в Грузии, Армении, Азербайджане
Каждую весну тысячи новобранцев пополняют ряды вооруженных сил независимых государств, входивших когда-то в СССР. За прошедшие 25 лет армии бывших союзников Советского Союза в Европе стали профессиональными.
Казалось бы, логичный шаг — современная война требует от армии не фронтального противостояния с противником, а решения локальных задач, к чему мобильные и хорошо обученные войска приспособлены лучше.
Кроме того, демографические проблемы в Европе, в том числе, Восточной, создают проблемы для призывной армии — молодежи не хватает.
Однако большинство бывших советских республик не смогли полностью отказаться от воинской повинности. Обязательная служба в армии сохраняется и в некоторых европейских странах — например, Норвегии, Финляндии, Греции.
В рамках совместного проекта с медийными группами из нескольких стран Восточной Европы мы проанализировали опыт Азербайджана, Беларуси, Грузии, Латвии, Литвы, Молдовы, России, Украины и Эстонии и нашли семь причин того, почему призыв до сих пор существует.
1. Дешевизна призывников
Чиновники говорят — платить достойное денежное довольствие профессионалам для государства дороже, чем за год-два срочной службы обучить призывников обращаться с оружием, а затем заменить их другими.
Но “дешевые” срочники еще не настоящая армия. Например, в Грузии, пишет JAMnews в материале “Защита родины или бесплатная охрана?”, только каждый четвертый новобранец попадает в вооруженные силы и затем по большей части занимается охраной частных объектов за 75 лари (30 долларов) в месяц.
Профессиональные же военные в Грузии получают около 400 долларов. Кстати, военная карьера считается в Грузии престижной, грузинские контрактники участвуют в операциях НАТО (о том, как это происходит — в материале «Кавказского узла«).
При этом содержание 37-тысячной полупризывной армии обходится Грузии в 88 долларов в год на душу населения (по подсчетам Стокгольмского института исследования проблем мира), а Сербия тратит на такие же по численности, но полностью профессиональные вооруженные силы 101 доллар в пересчете на человека. Сопоставимые цифры.
2. Расходы на модернизацию
Поднять военным зарплату мало — государству придется вкладывать больше в модернизацию вооружений, более эффективно распоряжаться деньгами и, наконец, сокращать численность вооруженных сил и решать связанные с этим социальные проблемы. Кажется, что стране — особенно с нестабильной экономикой - профессиональная армия просто не по карману.
Так говорили и в Польше. После распада Варшавского договора в 1991 году польская армия насчитывала 450 тысяч человек. За четверть века Польша сократила число военных вчетверо и к 2010 году полностью отказалась от призыва.
Кстати, на момент перехода к профессиональному принципу формирования вооруженных сил Польша тратила на армию 1.95 процента ВВП, но половина средств, как писали медиа, шла на содержание персонала и выплату пенсий. Примерно столько же Польша расходовала на армию вплоть до 2014 года.
К чему приводит откладывание реформ и неэффективное управление, рассказывает Ziarul de Garda в статье “Армия Молдовы: мрачные цифры и государственная тайна”.
Молдова — одна из наименее милитаризованных стран в регионе (она тратит на оборону всего 0,4 процента ВВП — как Люксембург, согласно данным Всемирного банка), несмотря на соседство с непризнанным Приднестровьем, где располагается российский контингент.
Но расходы военного ведомства контролируются слабо, боеспособность молдавской армии снижается, и люди из нее уходят.
3. Внешняя угроза
В случае угрозы со стороны заведомо более сильного противника профессиональной армии может оказаться мало для защиты страны. Например, к началу “августовской войны” 2008 года российские вооруженные силы насчитывали 1,2 миллиона человек, а грузинские— чуть более 30 тысяч.
Такими же аргументами руководствовалась и Украина. В 2013 году она приостановила призыв, но в 2014-м, после аннексии Крыма Россией, вернулась к этой практике, да еще и объявила мобилизацию резервистов.
Но хотя на территории Украины идут активные боевые действия, призывники не рассматриваются как костяк украинской армии. Как пишет Громадское в статье “Три кита украинской армии”, Генштаб считает главной задачей срочной службы создать боеспособный резерв и дать молодым людям представление об армии, чтобы, возможно, убедить их стать профессиональными военными.
Российская угроза вообще заставила страны региона по-новому взглянуть на проблему. В этом году Швеция частично решила вернуть призыв, от которого отказалась семь лет назад.
Литва, член НАТО, сделала это еще в 2015-м. В Латвии также популярна идея возобновить воинскую повинность, но пока военная служба в Латвии остается добровольной, пишет «Новая газета — Балтия» в обзорном материале о состоянии армий стран Балтии “В одну шеренгу — становись!”
Тем не менее, большая армия — не значит эффективная. Толчок военной реформе в России дала грузинская кампания 2008 года — по ее итогам, пишет российский журнал “Власть” со ссылкой на Генштаб ВС РФ, выяснилось, что во всей армии имелось всего 17 процентов соединений и воинских частей постоянной готовности.
В результате Россия ускорила переход к профессиональной армии, и в 2015 году доля контрактников впервые превысила численность призывников.
4. Коррупция в армии
Если закон обязывает все мужское население страны тратить не менее года на “отдачу долга родине”, это не может не создать почву для злоупотреблений.
“Откос” от воинской службы порождает коррупционные механизмы в армейской системе, появляются лица, финансово заинтересованные в сохранении статус-кво. Призывник и его родители становятся источником взяток для членов военных и медицинских комиссий.
Так, в прошлом году в России разразился громкий скандал — в Санкт-Петербурге на городском уровне вскрылась масштабная коррупционная схема уклонения от призыва.
В интервью «Новой газете« эксперт Совета по правам человека при президенте России Сергей Стрильченко рассказывал, что в среднем взятки за фальшивые диагнозы достигают 150 тысяч рублей ( 2,6 тысяч долларов по нынешнему курсу). А вообще “на каждый призыв цена новая — в зависимости от курса доллара”.
5. Инерция системы
Армия, как и другие закрытые государственные системы, вообще с трудом поддается реформированию и сопротивляется внешнему контролю. Это касается и профессиональной армии — вспомним скандал с американской военной тюрьмой Абу-Грейб в Ираке, который в 2004 году стал достоянием гласности благодаря прессе.
Но в Восточной Европе институты общественного контроля развиты хуже, государство не всегда выступает на стороне общества. Результат - неуставные отношения в армии, дедовщина, гибель солдат. Трагические случаи попадают в статистику небоевых потерь.
“Кавказский узел” приводит цифры Института каспийских военных исследований CDSI. В 2016 году, когда обострился конфликт вокруг Нагорного Карабаха, Азербайджан потерял 147 человек, из них 38 — в небоевых условиях, Армения — 165 военных (небоевые потери — 53 человека).
Meydan TV в материале “Отец солдата” рассказывает трагическую историю азербайджанского срочника, расстрелявшего командиров и покончившего с собой. Его семья не верит официальной версии и утверждает, что над их сыном в части издевались. Но добиться открытого расследования не может вот уже седьмой год.
6. Призыв с «человеческим лицом»
Пацифистское движение 1960–70 годов добилось появления варианта службы в армии для тех, чьи ценности не позволяют воевать с оружием в руках. Альтернатива постепенно стала привычной.
Например, Германия сохраняла обязательный призыв до 2011 года, но в последние десятилетия две трети новобранцев выбирали альтернативную службу — санитарами в больницах и домах престарелых, работниками в службах спасения.
Иными словами, солдатами государство заполняло «социальные» вакансии — около 80 тыяч в год.
На постсоветском пространстве «альтернатива» пока приживается с трудом. В Беларуси первые пятьдесят альтернативщиков появились только этой зимой. Еврорадио познакомилось с одним из них — Вячеслав трудится в больнице по десять часов пять дней в неделю. А многие говорят — лучше бы траншеи рыл!
7. Гибкость
Даже такой устаревший институт, как призывная армия, вынужден адаптироваться к вызовам времени. Воинская повинность как единственный способ формирования вооруженных сил исчезает — даже там, где действует воинский призыв, войска формируются по смешанному типу. Интересен пример Эстонии. Восстановив независимость в 1991 году, общество согласилось с тем, что единственный способ обеспечить безопасность маленькой страны — выстроить систему обороны с участием большей части граждан, а не только узкой прослойки профессиональных военных. Но военное ведомство, пишет «Новая газета — Балтия«, выбирая новобранцев, учитывает множество факторов — от физической формы до личного желания будущего солдата. Каждый потенциальный призывник может обратиться в департамент оборонных ресурсов и сказать, какой вид службы и в каком возрасте он хочет пройти.
Над проектом в рамках русскоязычной “Медиасети” работали: Заза Абашидзе, Георгий Зедгинидзе, Димитрий Авалиани, Азиз Керимов, Гюнель Иманова, Хаджи Хаджиев, Виктор Мошняг, Анатолий Ешану, Ольга Булат, Федор Прокопчук, Надия Апенько, Дарья Сапранецкая, Артем Мартынович, Виталий Ругайн, Витольд Янис, Мария Кугель, Мария Епифановна, Максим Эристави, Наталия Маршалкович, Ким Воронин.
