Внебрачные дети в Азербайджане
В Азербайджане к рождению ребенка ведет трудный путь: сватовство согласно традициям, помолвка, церемония бракосочетания, пышная свадьба, пусть даже в кредит. Но есть матери, которые идут коротким путем.
В 2016 году в Азербайджане более 26 тысяч детей родились у матерей, не состоящих в официальном браке.
Число внебрачных детей в Азербайджане (согласно информации Государственного комитета по статистике), чел.
Число внебрачных детей по отношению к общему количеству рожденных детей (согласно информации Государственного комитета по статистике), проценты
Мы попробуем разобраться, что стоит за этими цифрами.
Зенфира
Зенфире Агаевой [имя условное – ред.] 30 лет, у нее трое детей. Слушая ее рассказ, словно смотришь фильм. У нее красивое лицо, и хотя она то и дело утирает слезы, но не выглядит несчастной. Может быть, это от привычки к переживаниям.
Во время разговора она время от времени спокойным тоном делает замечания играющим во дворе детям.
Первого ребенка она родила в 17 лет. Сбежала и жила в гражданском браке с мужчиной старше нее на 15 лет. Мужчина этот бросил ее на седьмом месяце беременности, а когда ребенок родился, вернулся. Они прожили вместе год, потом он опять исчез. На этот раз навсегда.
Когда она стала его искать, выяснилось, что он женат. Отец не признал ребенка, и сейчас он носит фамилию матери.
Зенфира познакомилась с другим мужчиной. Когда он узнал о ее прошлом, сказал, что принимает его. Передав первого ребенка на попечение своей матери, Зенфира занялась новыми отношениями. И эти ее отношения официально зарегистрированы не были. Так как мать парня, узнав о прошлом девушки, была категорически против официального брака.
Зенфира родила одного за другим двух сыновей. Они хоть и жили, как семья, но так и не зарегистрировали брак. Свидетельство о рождении детей получили годы спустя, когда дети уже должны были пойти в школу. Отец дал детям свою фамилию.
«И к детям, и ко мне он относился хорошо. Его мать не хотела, чтобы мы женились официально, и он каждый раз придумывал новые отговорки. А я мирилась с этим, потому что он содержал нас. Первый ребенок редко бывал у нас, чтобы видеться с ним, я ходила к матери. После того, как мы построили дом и переехали, все изменилось, он избивал меня, не заботился о детях.
В это время скончалась моя мама, брат отдал моего старшего ребенка в интернат. Сейчас они мне не говорят, где ребенок, я два года с ним не вижусь, семья отказалась от меня.
Однажды муж сильно избил меня за то, что я купила в магазине халву, я забрала детей и ушла из дома в приют. Я уже во второй раз прихожу сюда».
Сейчас Зенфира одновременно ищет своего старшего ребенка, и думает о будущем других двоих детей. Официального брака она не требует. Единственное ее желание – вернуться домой. Содержать детей сама она не в состоянии.
Отказ семьи принять ее назад – отдельная история. В первый раз, когда она вернулась в отчий дом на девятом месяце беременности, ее брат – ученик 9-го класса — покончил с собой. Сейчас семья винит Зенфиру за то, что сын совершил самоубийство, якобы из-за того, что сестра забеременела от женатого мужчины.
Что говорит закон
Согласно Семейному Кодексу, после рождения ребенка устанавливается отцовство. В свидетельстве о рождении пишется имя биологического отца ребенка, ребенок получает определенные права. Свидетельство выдается соответствующей государственной структурой на основе документа, выданного матери в роддоме при рождении ребенка. Если есть официальный брак, женщина просто называет имя мужа и получает все документы без проблем.
Если официального брака нет, родители должны подать заявление в органы исполнительной власти. Если отцовство установлено, права ребенка, скажем, на наследство или на алименты точно такие же, как и у детей от официального брака.
Если отец не принимает ребенка, то ребенок либо остается на попечении матери, либо для установления отцовства нужно подавать в суд.
Что говорят соседи
Для патриархального азербайджанского общества рождение в семье внебрачного ребенка не просто нежелательно, а абсолютно недопустимо. Не только женщина теряет шанс на повторный брак и подвергается общественному осуждению до конца своей жизни, но и ребенок получает обидную кличку «биджбала» [«приблудный ребенок», простонародное насмешливое название – ред.]. Поэтому далеко не каждая женщина решится родить ребенка, не будучи в браке. А сознательное решение родить ребенка «для себя», самой растить и воспитывать – очень большая редкость.
Глядя на статистику, можно подумать, что в Азербайджане больше 26 тысяч женщин решились стать матерями-одиночками. Так ли это?
Что говорят официальные лица
Старший консультант отдела информации и аналитического исследования Государственного комитета по проблемам семьи, женщин и детей Айнур Вейсалова детей, рожденных вне брака, делит на две группы: «Первая группа — это дети людей, создавших семьи, но не зарегистрировавших на бумаге свои отношения. В этих семьях царят нормальные отношения, отцы не отказываются от детей.
Вторая группа – это дети пар, которые, прожив какое-то время вместе, расстаются. У детей в таких семьях бывают психологические проблемы. Возникают также и материальные — невозможно прокормить ребенка лишь на доходы матери».
И это еще одна проблема – часто матери-одиночки, которых, по словам Вейсаловой, в Азербайджане около 9 тысяч, не в состоянии прокормить себя и ребенка. Получить образование и найти работу им мешает патриархальный уклад жизни во многих семьях, где женщина всю жизнь материально зависит от отца или мужа.
Что касается того, что на рост числа детей, рожденных вне брака, влияют свободные отношения как «модная» тенденция, представитель комитета сравнила Азербайджан с Европой: «Европа отдает предпочтение неофициальным отношениям, но при этом в Европе никто не отказывается от ответственности за совместное проживание, законы очень жесткие. В Азербайджане свободные отношения не смогут заменить модель семьи. У нас к таким отношениям в основном проявляют интерес необразованные, неинформированные пары».
Пока комитет решение проблемы видит в проведении просветительской работы и в установлении наказания для мулл, которые заключают религиозный брак («кябин») без официального. В этой сфере как раз есть подвижки, потому что совсем недавно председатель Государственного комитета по работе с религиозными структурами Азербайджана Мубариз Гурбанлы пообещал, что священнослужители, таким образом действующие «в обход» государства, будут строго наказываться.
Развод без брака
Многие в Азербайджане считают, что одна из причин отказа от официальной регистрации отношений — участившиеся разводы. То есть, когда развод перестал быть чем-то экстраординарным, родня женихов стала заранее опасаться возможного раздела имущества. Если брак не зарегистрирован, то и проблемы нет.
К примеру, мать двоих детей, давно уже живущая в приюте Лейла Сафарова [имя и фамилия условные – ред.] рассказывает, что сватовство, помолвка и свадебная церемония – все было согласно традициям. Но при этом брак не зарегистрировали: «Нам сказали, что у жениха проблемы с документами, просили подождать. Через два месяца после свадьбы я забеременела. Свекровь мне в открытую заявила, что официального брака не будет. Чтобы я не претендовала на свою долю квартиры в случае развода.
Через 11 лет мы развелись, дети носят фамилию отца, но при разводе мне ничего не досталось. Через суд удалось добиться алиментов для детей, и только».
Ранний брак и двойная жизнь
Председатель Общественного объединения «Təmiz Dünya» («Чистый мир») Мехрибан Зейналова:
«Одна из причин такого количества внебрачных детей – ранние браки. Девочек выдают замуж еще до достижения брачного возраста, и дети регистрируются как внебрачные. К примеру, в 2015 году не находящиеся в официальном браке женщины от 15-ти до 19 лет родили 6370 детей. В 15 лет брак не регистрируется официально.
Вторая причина – двойная жизнь. То есть, у мужчины есть официальная семья, но при этом на стороне он живет с другой женщиной, и в этом «параллельном» браке рождается ребенок.
В третьей группе пары, которые, создавая семью, не регистрируют отношения».
Севда
Наша вторая героиня – «жертва» мужчины с двойной жизнью. Хотя сама она не любит это слово.
Тридцать два года тому назад Севда Азизова [имя условное – ред.] приехала в Баку из района, в котором существовал консервативный уклад жизни и представления об отношениях между мужчинами и женщинами. Отец работал инженером в «водяной конторе», мать – учителем.
«После окончания школы я приехала в Баку. Поступила в медицинский институт. Через год познакомилась с одним человеком. Он был очень красив, ему было 26 лет, а мне всего 19. Он был из обеспеченной семьи, по его словам, единственный ребенок.
Что толку теперь жаловаться, что он меня обманул? Оказалось, что он обручен. Когда он узнал, что я беременна, сказал, что родители его убьют, потому что он обручен с дочкой своего научного руководителя. Собирался сделать карьеру ученого.
Тогда все было по-другому; молодые многого не знали, не то, что сейчас. Что-то говорить домашним я боялась. Что-то могла бы посоветовать моя квартирная хозяйка, но когда она узнала, что я беременна, шел уже 7-ой месяц. Делать аборт было нельзя.
Отец, когда узнал, сказал, что не хочет становиться детоубийцей, но чтобы на глаза ему я больше не показывалась.
Мама помогала мне тайком, да еще моя хозяйка, русская женщина, очень обо мне заботилась до самой своей смерти».
Севда ханум родила сына, вырастила, дала ему образование. В родной район так ни разу и не поехала, а после смерти ее матери связь с семьей полностью прервалась. Одной ей было очень трудно:
«Законы тогда были строгие, сколько раз участковый требовал, чтобы я назвала имя отца ребенка, мол, иначе он откроет уголовное дело об изнасиловании. Но моя хозяйка знала законы, она вмешалась и сказала, что если я не хочу, никто не имеет права искать отца ребенка.
Я дала сыну свою фамилию. Через что я прошла, знаю я, моя квартирная хозяйка и Бог.
Я закончила институт. Больше всего боялась распределения – как бы не послали работать в район с ребенком без отца. Но тут Советский Союз развалился, и никаких распределений не стало. Я осталась в Баку.
Будучи детским врачом, работала в хлебном цеху. А кто бы меня тогда взял без взятки на работу? Зато в цеху нам давали хлеб и булки. Хлеб оставляла себе, булки продавала».
Сын Севды ханум закончил Азербайджанский технический университет и поехал работать в Россию: «Он не только из-за работы поехал. В институте он любил одну девушку, в той же группе училась. И она его любила. Я пошла сватать, а ее родня не согласилась. Узнали, что у парня нет отца. Тогда сын во всем разочаровался и уехал.
Стал он зарабатывать деньги, мы купили землю, построили маленький домик. Он там познакомился с одной девушкой-узбечкой, женился, у них двое детей. Я к ним часто езжу, и они ко мне. Не работаю уже, сын меня содержит».
За весь разговор Севда ханум ни разу не помянула недобрым словом бросившего ее мужчину. «Это судьба», — настаивает она. Она так и не вышла замуж, хотя желающие жениться на ней были:
«Был один, говорил, мол, сдай ребенка в интернат, тогда поженимся. Уж как я его прогнала! Были и такие, которые предлагали меня «содержать». Не согласилась. Бывало, всякое говорили у меня за спиной. Бывало, что я смеялась над женщинами, которые вцеплялись мертвой хваткой в своих мужей при моем появлении. Как будто я собиралась у них мужей уводить.
Бывали дни, когда мы с сыном ели один только хлеб из цеха. Но я сама вырастила своего ребенка. Спасибо ему, ни разу ничего у меня не спросил. Я сама все рассказала, когда он поступил в институт. Сказала, если хочешь найти отца, могу назвать его имя. Он не захотел».
После свадьбы самый часто задаваемый вопрос молодой невесте звучит так: «Что-нибудь есть?». Под этим «что-нибудь» подразумевается ребенок, малыш, который в азербайджанскую семью часто приходит безо всякого планирования, зато с документами. Появление этого «чего-нибудь» без помолвки и свадьбы для азербайджанцев – трагедия, и никакая статистика не изменит этого.
