У совести нет документов

Несмотря на то, что сегодня мы с момента доставки раненых в Больницу нефтяников находились там, полиция и охрана больницы не позволили нам получить официальное заявление врачей. Через некоторое время я увидела, что пришли журналист и оператор İTV. Охрана больницы с почестями отвела их на интервью с врачом. Я тоже подбежала со словами «Почему вы делаете различия между журналистами?» На что мне ответили: «Девушка, у них есть разрешение от главврача». Я упрямо всунула ногу в дверной проем. И сказала, что тоже войду внутрь. Я тоже имею право на получение информации. На это мне сказали: «Девушка, вы даже не журналистка. У вас нет удостоверения». Я ответила – если вам нужно удостоверение, оно у меня в сумке. Посмотрите и пропустите меня. На что он продолжил повторять как заведенный – вы не журналистка. Я продолжаю стоять в дверях. Охранник больницы сказал полицейскому, чтобы он прислал отряд полиции. Короче, все смешалось. И я продолжала настаивать на своем. Вдруг, обернувшись, кого я вижу? Следователя, бравшего у меня показания по делу Meydan TV в Управлении по расследованию тяжких преступлений. Ирония судьбы. Я обращаюсь к нему – Али муаллим, может, объясните этим людям, что я журналистка? Ведь вам хорошо известно, что я журналистка. Али муаллим растерялся, засмеялся, а затем, посерьезнев, сказал: «Ханум, позвольте мне пройти».

P.S. Возможно, пережитое мною — это мой последний опыт в журналистике. Сегодня я многое пережила и многое увидела. Я спросила у рабочего на носилках «Там есть убитые?». На что он мне ответил: «Это не в моей компетенции». Вообще, это был тяжелый день.

Я всего 5-6 лет в журналистике. Считаю ли я себя профессиональным журналистом? Нет. Вовсе нет. Еще столькому нужно научиться. Но я уверена лишь в одном. Ради своей профессии я, не думая ни секунды, готова пожертвовать жизнью. Моя совесть чиста. Если когда-нибудь поймете, что не получается, вы можете просто уйти из журналистики. Идите и занимайтесь другими делами. Но не пачкайтесь и не прислуживайте злу. Как говорится, уходите, пока не поздно. Уходите, чтобы, испачкавшись добровольно, не пришлось, как ни в чем не бывало, писать — «все мы занимаемся тем, что затягиваем на горле новостей веревку». Я знаю лишь одно. Если не смогу работать журналистом, то, к примеру, могу с чистой совестью стать хорошим продавцом одежды. Лишь бы совесть меня не покидала. С уважением!