Последнее слово грузинской журналистки Мзии Амаглобели на суде. Оглашение приговора перенесено на 6 августа
Приговор грузинской журналистке Мзие Амаглобели
4 августа судебное заседание по делу директора, основателя популярных грузинских независимых медиа Batumelebi и Netgazeti Мзией Амаглобели длился всего полчаса. Сама Мзиа Амаглобели выступила с последним словом на суде, после чего судья объявила перерыв до 14:00 6 августа. Ожидается, что приговор будет оглашен тогда же.
Мзия Амаглобели стала первой журналисткой, оказавшейся под судом в Грузии. Она была арестована в январе 2025 года за то, что во время акции протеста дала пощечину начальнику полиции города Батуми, который ее оскорблял.
Это было квалифицировано как «нападение на сотрудника полиции», и теперь ей грозит от четырех до семи лет тюрьмы.
Издания Batumelebi и Netgazeti отличаются критическим подходом и высоким качеством журналистики. Они удостоены многочисленных международных наград, в том числе Европейской премии прессы.
На этом заседании, как и на предыдущих, в зале было очень многолюдно. Для многих, кто хотел присутствовать там, не хватило места. В зале суда находились пятый президент Грузии Саломе Зурабишвили и представитель делегации Европейского Союза Мари-Каролин Вертомен.
Во время своего заключительного слова Мзия очень волновалась: время от времени ее речь прерывалась, а на ее глаза наворачивались слезы.
Речь Мзии Амаглобели
«Я рада снова видеть свою семью, друзей и сторонников. Но мне неловко, что вам снова приходится сюда приезжать. Помню, как-то я сказала, что от заседания к заседанию зал настолько забит, что я не могу сосредоточиться на своем деле и заключении. То же самое и сейчас.
Я отметила 4 августа как дату, когда Нино Даташвили, узница совести и мать-одиночка, должна была явиться в суд для обсуждения изменения меры пресечения. Она находится в том же учреждении, что и я. Однако нас содержат в таких условиях, что мы даже случайно пересечься не можем. Нино, крепись, ты не одна.
Узнав, что прокуратура планирует отправить Нино в психиатрическую больницу, я совершенно потеряла рассудок. Не помню, когда система в Грузии была настолько безнравственной.
Я вспомнила слова Нино: “Я не жертва”, и все вернулось на свои места. Нино, режим получит по заслугам!
От злости и несправедливости, господа прокуроры, у меня слезы на глазах, язык заплетается, и я не могу найти слов. Что скажете, нужна ли мне тоже из-за этого психиатрическая экспертиза?
Из-за инцидента с Даташвили многое из того, что можно было бы сказать, стало ничтожным.
Я очень хотела поговорить о миссии Batumelebi и Netgazeti, о беспристрастности. Господин прокурор упомянул ответственную журналистику и преимущества беспристрастного расследования. Закон был изменен, и жизни конкретных людей были спасены.
Я очень хотела сегодня подробно поговорить о важности солидарности и о вредоносности российского законодательства. Мы называем его (закон об «иноагентах» — JAMNews) российским, и оно действительно российское.
Там, где я незаконно нахожусь в заключении уже семь месяцев, было заключено множество сделок о признании вины, государство предпринимает различные “гуманные” шаги. Я не могу забыть одну маленькую девочку, ее голос, который мне было слышно в моей камере.
Она плакала и говорила: “Я скучаю по маме”. Когда я узнала, что суд заключает сделку о признании вины с ее матерью, я очень обрадовалась.
В моем случае все не так. Признание вины было бы для меня равносильно погребению заживо. Даже само предложение об этом оскорбительно, и адвокаты не раз озвучивали эту мою позицию.
Я не подпишу сделку о признании вины по той простой причине, что произошедшее не было нападением (на начальника полиции Батуми — JAMnews).
С первого дня моего ареста я много раз четко заявляла в зале суда, что я не уклоняюсь от ответственности, в отличие от так называемой «жертвы» (начальника полиции Батуми) Дгебуадзе.
В законе есть адекватная статья, чтобы наказать мои действия, а именно пощечину.
Помню, как-то на судебном заседании прокурор спросил меня: “Если вы не согласны с квалификацией обвинения, тогда какая, по вашему мнению, статья тогда к вам применима?”.
Прокурор спросил это тогда, когда следователь уже завершил [дело] и передал его в суд таким образом, что ни разу не задал мне ни одного вопроса и не поинтересовался моим мнением.
Уверена, что, если бы следователи задавали профессиональные вопросы, провели беспристрастное расследование, а не занимались бы интересами Дгебуадзе, это дело не было бы квалифицировано как нападение.
Прокуратура, следуя (пожеланиям) Дгебуадзе, запросила для меня от 4 до 7 лет заключения. Суд должен решить, какое наказание будет уместно.
Но этот приговор будет не только моим наказанием, но и вашим, господа прокуроры. Это будет профессиональное наказание всем тем, кто участвовал в этом деле от имени государства.
Суд не удовлетворил мое ходатайство о том, чтобы мне и моим адвокатам предоставили возможность задавать вопросы. Меня называли преступницей. Говорили, что меня, якобы меня поддерживает “партия глобальной войны”.
Говорили, что меня, якобы, учили давать пощечины на специальных учениях и даже платили мне за это.
Они говорят, что я работаю над тем, чтобы подорвать работу полиции и разрушить систему в стране.
Тысяча безумных обвинений и бреда. И это говорят не случайные люди. Это люди у власти, которые представляют правящую политическую команду.
Я уже говорила об этом и повторю: премьер-министр от “Грузинской мечты” Иракли Кобахидзе особенно активен [в таких утверждениях].
Но Госдепартаменту не нужно порочить репутацию грузинской полиции. Они сами действуют так, что подрывают общественное доверие.
Кризис доверия возник, когда вы укрывали преступников в своих рядах и не расследовали такие преступления, как нападения на моих коллег журналистов: Рогава, Кешелашвили и других.
Когда вы нападали на участников мирного протеста — людей, у которых вы отобрали их конституцию и которым сказали, что их будущее не в Европе.
Вы арестовывали их, а потом избивали в своих микроавтобусах. И вы даже не расследовали дела об этом насилии.
Все это настолько тяжело, что я даже не буду говорить об унижающем достоинство обращении со мной со стороны полиции.
Госпожа судья, у меня нет никаких видеозаписей, поэтому просто представьте, что я вам сейчас расскажу, и что я уже не раз рассказывала.
В совершенно спокойной обстановке вдруг появляются полицейские, устраивают давку, и меня окружают люди в масках. От сильных толчков я падаю на асфальт, меня пинают, топчут.
А теперь представьте второй эпизод: после пощечины я сижу босиком в полицейском участке, несколько минут назад меня избили. В комнату с шумом и руганью врывается мужчина, который собирается на меня напасть. Мне сейчас очень жаль, что я не могу вспомнить лица тех, кто спас меня от него.
Нападения и ругательства повторяются трижды, и каждое последующее нападение оскорбительнее предыдущего. Во время одного из них я подняла голову — и он плюнул мне в лицо.
Затем он сказал своим сотрудникам не давать мне воды и не отводить меня в туалет.
Этим человеком был так называемый “пострадавший” Иракли Дгебуадзе.
После этого его сотрудники продолжили издевательства. На меня надели наручники, связали руки за спиной.
Пожалуйста, не принимайте во внимание, что я женщина. И даже не думайте о состоянии моего здоровья. Доказательств достаточно.
Какое бы решение вы не приняли, я хочу, чтобы вы знали: я считаю себя победителем.
За это я хочу поблагодарить своих адвокатов, правозащитников. Они смогли противостоять фактами пропаганде и тем, кто не стеснялся бросать в меня камни.
Они смогли донести мою правду в этом зале и за его пределами, аргументированно и убедительно. Они смогли сохранить мое доверие к людям и продолжить борьбу за справедливость. Запомните их имена, они станут столпами грузинского правосудия.
Бесчисленные люди заслуживают моей благодарности. Даже если бы мне дали еще одну жизнь, ее было бы недостаточно, чтобы отплатить им и выразить благодарность, которую я испытываю уже более 200 дней.
Не унывайте! Я верю в вас. Верю, что, в какой бы враждебной и опасной обстановке вы не находились, все ваши шаги будут достойными. Направленными на защиту свободы мысли и слова.
Свободу всем узникам режима. Мы не преступники».
После того, как Мзиа Амаглобели закончила говорить, судья объявила перерыв в заседании до 14:00 6 августа и завершила судебный процесс. После этого во дворе суда состоялся митинг. Сторонники Мзии скандировали: «Свободу узникам режима!», «Свободу Мзии Амаглобели!». Они обратились к судье Нино Намешавили, заявив, что ее имя навсегда останется в истории в негативном контексте.
После этого сторонники Амаглобели двинулись к офису Batumelebi и поблагодарили сотрудников Batumelebi и Netgazeti за их стойкость в непростое время. Шествие продолжилось к зданиям, где заседают чиновники, принимающие решения по делу, с целью заставить их услышать голоса протестующих.
Приговор грузинской журналистке Мзие Амаглобели
Новости, события в Грузии
Приговор грузинской журналистке Мзие Амаглобели
