В Грузии прошли реформы по европейскому образцу, но пора заняться и менталитетом
Фото: Диана Петриашвили
Несколько раз в год новости из Грузии становятся первополосными заголовками на сайтах BBC или CNN, где некое сенсационное событие, произошедшее в Грузии, подается в стиле: «Вы вряд ли когда-нибудь слышали об этой стране раньше».
Порой это материалы, которые радуют ведомства, отвечающие за туризм в Грузии: виды просторных черноморских пляжей и белоснежных горных вершин на севере страны сопровождаются историческими фактами, поражающими воображение просвещенных западных туристов и вызывающими одобрение у гордых грузинских патриотов.
Однако другие материалы, публикуемые этими же изданиями, вероятно, вызывают у правительства Грузии смущение и возмущение, смешанные в равной пропорции. В этих материалах речь идет не о политических кризисах, подобных войне с Россией в 2008-ом, или природных катаклизмах, вроде наводнения 2015-го, а о серьезных проблемах, корни которых – в грузинской культуре.
Ранние браки; эпизодические (но все более частые) случаи похищения невест; культ Сталина; насилие против представителей ЛГБТ-сообщества и сочувствующих – все это не способствует укреплению международной репутации Грузии.
Однако если раньше Запад мог списать это все на поведенческую проблему небольшого и малоизвестного восточноевропейского народа, который в целом привержен христианским ценностям и приходит в себя после эпохи коммунизма — то ситуация изменилась после предоставления Грузии безвизового режима со странами ЕС, что открывает ей дорогу к полноценному членству в этом союзе.
Напряженное отношение грузин к вопросам культуры известно (или, как полагают некоторые, печально известно). Поэтому не вызывает удивления, что правительство, чья популярность уже падает, предпочитает не касаться проблем, препятствующих Грузии морально (и, соответственно, политически) присоединиться к Европе.
Реформы, осуществленные за последние четыре года правительством «Грузинской мечты», отвечают ценностям Евросоюза. Но их практическое применение столкнулось с трудностями.
В прошлом году премьер-министр Квирикашвили объявил, что система образования в Грузии должна следовать грузинским образцам. Но ведь система образования в Германии хорошая потому, что следует образцам немецкой трудовой этике — а не наоборот.
Преподаватели в Грузии (как местные, так и иностранцы) часто жалуются на то, что даже студенты старших курсов безосновательно требуют повысить им оценки, склонны откровенно списывать, а их родители вмешиваются в тех случаях, когда оценки низкие. Это невозможно представить в Германии или любой другой западной стране. Поэтому просто введение системы образования по немецкому образцу, без воздействия на менталитет грузинских студентов, ничего не изменит.
Это относится и к военной реформе. Грузинская армия может гордиться оснащением на уровне западных аналогов. Но мало что было сделано, чтобы изменить отношение к воинской службе — в обществе ее считают уделом тех, кто более ни на что не способен.
Призыв (который отменили и восстановили в течение года) вызывает у людей презрение и страх. Он не способен дать профессиональных солдат, готовых противостоять российскому вторжению, равно как и вызвать у призывников позитивные чувства к службе в армии. А откровенное нежелание служить по призыву плохо сочетается с проявлениями грузинского патриотизма.
Но особый шок у иностранцев вызывают факты замужества грузинских девушек, не достигших совершеннолетия. Попытки законодательно пресечь эту практику предпринимаются без энтузиазма: браки до 18 запрещены, однако в 16 при согласии родителей – разрешены. Не учитывается при этом то давление, которому подвергаются в семье девушки-подростки, а оно – особенно за пределами столицы – таково, что позволяет говорить не о согласии родителей, а о принуждении с их стороны.
Девственность представляет собой такую ценность в глазах прихожан Грузинской православной церкви, что добрачная связь становится аргументом в пользу раннего брака – из страха, что будущие претенденты отвергнут «испорченный товар».
Годами грузинские власти – как светские, так и религиозные — полагали, что происходящее в Грузии не должно становиться предметом обсуждения за пределами страны. Но эти времена для грузинского правительства прошли. Грузия должна стать безупречной в смысле ценностей. Если некоторые негативные проблемы грузинского общества не будут решены — в случае потепления американо-российских отношений при Трампе Грузия рискует потерять внимание со стороны своего главного покровителя. А Евросоюз, занятый собственными проблемами, может занять более сдержанную позицию.
Печально известное выступление против равных прав для ЛГБТ-сообщества в 2013-ом было организовано и проведено священнослужителями и прихожанами Грузинской православной церкви. Спонтанное выступление пьяной толпы люмпенов произвело бы менее отталкивающее впечатление, чем выступление священников, действовавших с яростью, присущей, скорее, фанатикам.
Любой европеец, размышляющий о вступлении Грузии в Евросоюз, естественно, сразу представляет себе, что произойдет при встрече в Амстердаме, Париже или Берлине между группой грузинских мужчин и гей-парой.
С другой стороны, мужчины, взявшие в жены несовершеннолетних девушек, в Европе надолго отправятся в тюрьму по обвинению в педофилии, а после освобождения годами будут отмечаться в полиции как лица, совершившие преступления на сексуальной почве.
Надежда, однако, остается. На этой неделе правительство объявило о штрафах за нарушение чистоты в городе. И запрет на курение, как говорят, вступит в силу через несколько лет. Понятно, что это не самые насущные проблемы, равно как и осторожный подход правительства к проблематике социальных традиций. Штрафы за мусор и запрет на курение в общественных местах – это капля в море. Но это все-таки шаг вперед.
