Обсуждение армяно-азербайджанского фильма о карабахском конфликте "Части круга"
«Части круга» — это трехсерийный совместный армяно-азербайджанский фильм о карабахском конфликте. Работу над ним начали в 2012 году по предложению британской неправительственной организации «Ресурсы примирения».
Полная версия фильма — это три серии, они будут показаны в июне 2020 года. А 12 мая состоялась онлайн-премьера короткой, 75-минутной версии фильма.
Фильм обсуждают его соавтор, журналист Шахин Рзаев и глава Бакинского пресс-клуба Ариф Алиев. Дискуссию ведет журналист Сеймур Казымов.
“Надо смотреть оригинал”
Основная цель показа этой 75-минутной версии на английском языке – привлечь внимание к проекту, говорит Шахин Рзаев.
«Но мне бы хотелось, чтобы был показан трехсерийный оригинал фильма, и только потом делались бы выводы», — говорит Рзаев.
Условие проекта заключалось в том, что все решения принимались в форме консенсуса, каждая из двух сторон имела право вето и каждая сторона старалась рассказать как можно больше о себе.
Рзаев считает, что хотя им и не удалось вложить в фильм все, что хотелось — в качестве первого шага он стал очень неплохим результатом.
-
О карабахском конфликте
Карабахская война – вооруженный конфликт между армянами и азербайджанцами, происходивший в 1991-1994 годах на территории бывшей Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджана и окружающих ее районов. Война закончилась подписанием перемирия, но перестрелки периодически продолжаются.
Населенная армянами Нагорно-Карабахская Республика существует как де-факто независимая республика, не признанная ни одним государством мира, включая Армению. Азербайджан считает Карабах и территории вокруг него, занятые в ходе войны, оккупированными и требует их возвращения.
Переговоры об урегулировании конфликта при международном посредничестве до сих пор не дали результатов.
Последняя вспышка полномасштабных боевых действий — так называемая “апрельская война”, или “четырехдневная война”, произошла в апреле 2016 года. В результате с обеих сторон погибли десятки человек.
«Основная работа велась на одной стороне»
Ариф Алиев согласен, что точная оценка фильма должна быть дана только после просмотра всех трех частей полностью.
«При объединении этих трех фильмов в один на передний план выходят два момента – сценарий и монтаж. При создании короткой версии фильма не было уделено достаточно внимания соблюдению баланса. Скорее всего, большая часть работы велась на одной стороне».
Алиев полагает, что этот фактор, в свою очередь, негативно сказался на последовательности процесса.
Так, при описании событий, связанных с Арменией, история каждого села нашла свое отражение внутри общей карабахской проблемы. «А в случае с Азербайджаном остались в стороне события в Гугарке и Баганис Айрым, очень серьезно повлиявшие на весь процесс.
Создается впечатление, будто армяне мирно собрали азербайджанцев и отправили домой, азербайджанцы же в каждом селе проливали кровь”.
«AZTV не предоставило нам свой архив»
Шахин Рзаев сообщил, что фильм монтировался на базе медиа-организации Интерньюс-Азербайджан. Он перечисляет проблемы, с которыми им пришлось столкнуться:
«AZTV отказалось предоставить нам архивные материалы. Покойный оператор Сеидага Мовсумлу не смог получить от AZTV даже собственноручно снятые им кадры. Армянской стороне же было достаточно одного письма, чтобы навстречу им распахнулись двери всего государственного архива их страны.
После того, как в 2014 году начались давления на НПО, возможности наши также сильно уменьшились. Поэтому окончательный монтаж делали в Армении. И на то есть объективная причина – отсутствие соответствующих условий в Азербайджане.
Мы обращались к чиновникам. Но они не давали никаких комментариев из-за того, что в этом проекте участвуют армяне.
Снимать в Сумгаите мы тоже не могли – не позволили местные исполнительные власти.
Что же касается Гугарка, то один из свидетелей тех событий отказался от интервью, чтобы не навредить своему родственнику, занимающему высокую должность. Позже мы нашли другого свидетеля, и в полной версии фильма эти события отражены».
По мнению Арифа Алиева, «если есть информация про Гугарк, можно было в какой-то форме учесть это при монтаже».
«Каждый кадр объясняется следующим за ним. В этом фильме после операции «Кольцо» появляется Муталлибов и рассказывает, что, мол, он поговорили с Горбачевым и хотел разрешить ситуацию в пользу Азербайджана. Это несколько неверная информация в контексте общего процесса», — говорит Алиев.
По его мнению, взгляды двух сторон на события совершенно различны:
«Хотя мы и стараемся быть объективными, справедливыми и не давать волю чувствам, но это сидит где-то на уровне подсознания и дает о себе знать при монтаже. Поэтому было крайне важно соблюдать паритет».
«Отражены события в Сумгаите и Мараге, а как же Ходжалы?»
Одним из поводов для критики стало и то, что события в Сумгаите и Мараге описали в фильме детально, на несколько минут, а достаточных сведений о трагедии в Ходжалы не дается.
Нарекание вызвало также то, что в фильме не упоминаются признания на тему Ходжалы, которые экс-президент Армении Серж Саргсян сделал в интервью журналисту и писателю Тому Де Ваалу.
Рзаев говорит, что все это присутствует в трехсерийном оригинале фильма.
«Есть эпизоды, в которых несколько свидетелей с горечью рассказывают о трагедии в Ходжалы. В короткую версию фильма это не вошло. Она монтировалась в Лондоне, и там сочли, что для западной аудитории так уместнее. Но вместе с тем, в этом фильме нам удалось впервые донести до мира некоторые истины.
Командир аскеранского батальона Виталий Баласанян сам признает, что 20 февраля во время боя при Аскеране азербайджанцы были безоружны и погибали от открытого армянской стороной огня.
Кроме того, после Спитакского землетрясения Азербайджан направил в Армению самолет с гуманитарной помощью, который потерпел крушение. Об этом не знали даже сами армяне. Хотя мы не смогли сделать все, что хотели, но все же сделано было немало».
«Надо было настоять на этом»
Ариф Алиев считает, что у широкой публики в Азербайджане этот фильм вызовет, в основном, критику.
В качестве основного момента он называет то, что в фильме нет юридической оценки событий. По его мнению, четыре постановления ООН преподносятся только как документы, требующие прекращения огня.
«Я бы акцентировал внимание на монтаже, потому что каждая из сторон хочет выразить в этом фильме свои желания. Для азербайджанской стороны эти желания – конец оккупации и освобождение оккупированных территорий. Но этой детали в фильме вообще нет.
Из фильма получается так, что суть и цель этих четырех постановлений – именно прекращение огня. Нужно было настоять на большем».
Невозможность взять интервью
Рзаев отвечает, что «юридические тонкости могут спутать и утомить зрителя»:
«Мы постарались учесть это. В полной версии фильма, в третьей ее части, о постановлениях ООН рассказано подробнее».
Аваз Гасанов, также принимавший участие в создании фильма, перечислил тех, у кого невозможно было взять интервью – Ягуб Мамедов, возглавлявший на тот момент Верховный Совет, Расул Гулиев, работавший в Сумгаите Али Гасанов, Тамерлан Гараев, бывший министр иностранных дел Тофик Зульфугаров, бывший глава исполнительной власти Ходжалы Эльман Мамедов.
Шахин Рзаев добавил к этому списку и бывшего председателя азербайджанской общины Нагорного Карабаха Байрама Сафарова — потому что, кроме прочего, фильм критиковали еще и за отсутствие интервью с представителями общины.
Азербайджанская стороны не смогла участвовать и в монтаже полной трехсерийной версии фильма. Рзаев говорит, что вся основная работа была проделана в Армении, потому что там для этого было больше технических возможностей.
«Азербайджанская сторона одобрила финальный монтаж. Работу вели они, а итоговое решение мы принимали вместе».
«Это серьезная попытка окинуть взглядом историю конфликта»
Ариф Алиев полагает, что и при ограниченных возможностях этот фильм можно было бы снять на высоком уровне. Поэтому он считает нужным принимать во внимание обсужденные детали.
«Это серьезная попытка окинуть взглядом историю конфликта, прежде такого опыта не было».
Шахин Рзаев: «Если бы я заново снимал этот фильм, то подошел бы к делу совершенно иначе. Но это был серьезный опыт. Нельзя сказать, что фильм получился неудачным. Он в неплохо послужил тому, чтобы донести до мира мысли, связанные с Азербайджаном.
Мне хотелось бы, чтоб мы могли заново снять этот совместный фильм – без давления и ограничений».
