Ненужный язык?
Северная Осетия — Алания
Осетинский язык официально является вторым государственным (после русского) языком в Северной Осетии. При этом сам язык быстро исчезает. По крайней мере, еще в 2009 году ЮНЕСКО признал осетинский язык умирающим.
В течение следующих семи лет в республике так и не была выработана хотя бы какая-то программа по защите родного языка. Закон о языке тоже так и не был принят. Власти работают над ним с 2007 года, и в конце 2013-го дело дошло даже до того, чтобы внести законопроект в парламент. Однако депутаты в итоге его отклонили.
К согласию им помешала прийти проблема диалектов. В осетинском языке есть два диалекта – иронский и дигорский. Большинство парламентариев хотели бы утвердить закон, в котором оба были бы признаны равноценными элементами государственного языка осетинского народа. Они ссылаются при этом на конституцию, в которой ситуация именно так и зафиксирована.
Однако меньшая часть депутатов уверена, что только дигорский диалект должен быть признан собственно языком и получить статус государственного.
В обществе при этом доминирует мнение о том, что эти дискуссии – только маскировка, повод для того, чтобы сорвать принятие закона, поскольку чиновники не находят необходимых средств на его реализацию в республиканском бюджете.
В органах государственной власти вся бюрократия ведется на русском языке. Официальные сайты государственных структур далеко не всегда имеют версию на осетинском языке. Правда, на фасадах официальных учреждений таблички на двух языках — русском и осетинском.
«Нет национального телевидения, нет осетинского радио. И на бытовом уровне осетинский язык сдает позиции — только в селах и горных районах еще постоянно говорят на осетинском языке», — признает депутат парламента Северной Осетии от партии «Патриоты России», член Комитета по национальной политике и делам молодежи Виталий Чельдиев.
Он говорит, что когда ему нужно добиться согласия между фракциями или примирить разные позиции — он начинает говорить на осетинском, и обычно это работает.
«М олодые люди не говорят на осетинском, потому что не могут и стесняются, — говорит студент Азанбек Майрамукаев. – У меня самого такая же история».
Азанбек вырос во Владикавказе в осетинской, но русскоговорящей семье. Родители с детства говорили с ним по-русски, в детском саду и в школе тоже был в ходу только русский.
Многие в республике говорят, что лет десять лет назад говорить на осетинском в обществе вообще считалось признаком необразованности. Только в последние годы этот стереотип начал меняться, и осетинский как бы «входит в моду».
Кандидат филологических наук Диана Сокаева признает проблему, но не согласна с ЮНЕСКО и считает, что вымирание осетинскому языку пока что не грозит:
«Осетины — двуязычный народ, и осетинский язык по-прежнему имеет сильные позиции в глубинках, там население одинаково хорошо говорит и по-русски и по-осетински. Причем хорошо владеют обоими диалектами».
Другой филолог — доктор филологических наук Тамерлан Камболов — разрабатывает новые методики преподавания осетинского языка для средних школ и детских садов. У него мнение другое — он считает, что язык погибает и спасти его можно будет только при очень активном участии всего общества.
Тем не менее, единственные, кто пытается что-то сделать, чтобы вернуть интерес осетин к своему языку в Северной Осетии, это несколько небольших общественных организаций.
Например, Федерация национальных видов спорта, игр и культуры собирается озвучить популярные мультфильмы студий «Союзмульфильм» и Disney на осетинском языке. Чтобы собрать нужные средства, активисты продают силиконовые браслеты красного, желтого и белого цветов, по триколору осетинского национального флага.
На браслетах написано: «Если ты осетин — знай родной язык!». Им надо продать десять тысяч браслетов, чтобы набрать нужную сумму.
Волонтер акции студент Альберт Урусов — один из немногих молодых людей во Владикавказе, свободно владеющих литературной осетинской речью. Он говорит, это потому, что в его семье всегда говорят на осетинском.
«Мы с друзьями теперь намеренно стараемся говорить большей частью по-осетински», — говорит он.
Родную речь школьники начинают изучать с первого класса, и преподавание ведется до 11 класса. Однако на изучение родного языка отводится всего два часа в неделю. Еще два часа – на изучение осетинской литературы. По мнению многих педагогов, качество учебников по родному языку довольно низкое.
Во Владикавказе есть только одна школа — имени Коста Хетагурова, где все предметы частично преподаются на осетинском языке.
Осетинский язык также преподается в первом семестре первокурсникам.
С 15 мая во Владикавказе продолжается акция в поддержку осетинского языка. Ее торжественное начало на Театральной площади было красочным. Из огромных динамиков, установленных в здании театра, звучала национальная осетинская музыка. Вынесли огромный торт с надписью «Операция Æ» и традиционные осетинские пироги.
Многие молодые люди пришли на акцию в черкесках, опоясанные серебряными кинжалами. Другие — с осетинскими флагами в руках.
Георгию Бестаеву 27 лет, он танцует в фольклорном ансамбле «Артхурон». Несмотря на палящий зной, он одет в черкеску, войлочную папаху и кожаные сапоги до колен. Он не продает браслеты, он по-другому участвует в акции – он скупает браслеты в больших количествах, стараясь пополнить таким образом бюджет акции.
Георгий слушает мои вопросы, потом говорит:
«Заметьте, мы с вами оба осетины, обсуждаем акцию в поддержку осетинского языка – но говорим по-русски».
Южная Осетия
Положение родного языка в Южной Осетии выглядит не намного лучше.
Здесь выходят два издания на осетинском – газета «Хурзарин» (три раза в неделю) и журнал «Фидиуаг» (шесть раз в год). На местных телеканалах 60 процентов вещания идет на осетинском, остальные сорок – на русском.
Преподавание в школе ведется исключительно на русском, осетинских школ нет. Та же картина и в университете Цхинвала, за исключением кафедры осетинской филологии.
Судопроизводство и деловая переписка – только на русском. На заседаниях парламента используются два языка.
Видимых общественных инициатив в поддержку родного языка в Южной Осетии не было и нет. Но в 2012 году при правительстве республики была учреждена Комиссия по сохранению и развитию осетинского языка. С предложениями в комиссию могут обратиться все желающие.
«Недавно рассматривали проект по созданию анимационного фильма на осетинском языке. Бюджет составил миллион рублей [около $15,500], — рассказывает Эрик Пухаев, заместитель председателя правительства Южной Осетии, член комиссии. – Мы отказали заявителю, так как мы посчитали, что за эту сумму можно перевести на осетинский язык сразу много уже существующих мультфильмов».
В комиссию поступают в основном предложения по выпуску учебников и научных трудов, и на издательскую деятельность выделяется около 85 процентов всех средств программы, говорит Пухаев:
«Мы понимаем, что таким образом мы решаем вопрос учебников. Но этого недостаточно, надо делать больше для того, чтобы осетинский язык укрепился в своих позициях».
• В мире на осетинском языке разговаривают, по разным данным, от 500 до 700 тысяч человек. Это родной язык осетинского народа, проживающего по оба склона главного Кавказского хребта. Также на осетинском говорят в нескольких районах в Грузии и в Турции, где проживают потомки осетинских мухаджиров, покинувших во второй половине ХIХ века историческую родину.
Мнения, высказанные в статье, передают терминологию и взгляды авторa и не обязательно отражают позицию редакции.
Опубликовано: 26.07.2016
