Комментарий: что, если в Азербайджане некому будет пожаловаться на насилие?

Н

едавно я участвовала в одном мероприятии, посвященном бытовому насилию над женщинами.

Женщины жаловались на полицию. Они обращались с жалобами на побои отцов и мужей, но полицейские отправляли их обратно домой, предварительно прочитав нотацию на тему чести и нравственности, и о терпении, которое должно быть присуще порядочной женщине.

В тот момент я поняла, что полицейский в Азербайджане ведет себя как среднестатистический отец. Отец, считающий, что его отцовский долг заключается лишь в том, чтобы блюсти честь семьи, а мужской долг – в том, чтобы стоять на страже морали в своем квартале.

Такой среднестатистический отец, то и дело повторяющий: «сиди тихо, молчи, а то и сама опозоришься, и я из-за тебя».

Подобно тому, как отец из Лерикского района, зная, что его 14-летняя дочь была изнасилована, все отрицает, становится сообщником насильника и собирается выдать ее за него замуж, чтобы «смыть позор» с семьи — так и полицейские, вместо того, чтобы блюсти закон, становятся блюстителями “морали” и предпочитают замять дело.

В этой стране отцов не волнуют чувства дочерей, мужей не волнуют чувства жен, а полицейских-мужчин не волнуют чувства женщин.

На том самом мероприятии один депутат, взяв слово и заговорив о правах женщин, сказал: “Свободу женщинам давать надо, но в меру”.

То есть какой-то человек мужского пола считает себя вправе решать, до какой степени я должна быть свободна. Это был депутат с комплексом среднестатистического отца, считающего, что давать дочери свободу безнравственно. Депутат, которому мы доверяем свое законодательство.

Н

а другом мероприятии, также посвященном женщинам, одна из участниц жаловалась на школу, в которой учится ее дочь. Она сказала, что вынуждена была поговорить с учителями, чтобы они перестали читать ее дочке лекции на тему «веди себя как девочка», «ты ведь будущая невестка» и так далее.

Тогда мне стало ясно, что мы находимся еще и в руках учительниц с комплексом матери.

Для этих учителей, полицейских, депутатов нормально приносить с собой на работу домашнюю манеру поведения.

Родители, внушающие своим детям, что нравственность заключается лишь в том, чтобы молчать, «правильно» одеваться и выйти замуж.

Родители, ограничивающие свободу своих детей, независимо от их возраста.

Родители, постоянно бьющие своих детей, – они не видят никакой проблемы в том, чтобы также бить чужих детей в детских садах и полицейских участках.

Они считают нормальным в своей профессиональной деятельности заниматься не образованием и защитой прав, а преподносить уроки морали.

В результате в обществе растут необразованные люди, не знающие своих прав, молчащие о своей свободе — но зато сующие нос в то, как одеваются и ведут себя другие, затыкающие друг друга и выдающие изнасилованную девочку замуж за насильника, чтобы «смыть пятно» с чести семьи. И эти самые люди преподают в школах, становятся полицейскими, судьями, адвокатами, депутатами.

Но наряду с ними есть и представители гражданского общества, которых волнуют беды каждого отдельного человека. Гражданское общество нужно для того, чтобы, сотрудничая с правительством, приходить ему на помощь, когда оно не в силах само справляться проблемами и уделять каждому время и средства.

Гражданское общество, контролируя деятельность государственных институтов, вместе с тем предлагает альтернативные пути выхода из сложных ситуаций, чтобы снять с государства часть нагрузки.

Но наше государство не только не сотрудничает с гражданским обществом, а, наоборот, враждует с ним.

Гражданское общество вынуждено приостановить свою деятельность и переселиться в социальные сети, кафе, чайханы. Уже не осталось никого, кто занимался бы общественным контролем и предлагал альтернативные пути решения проблем.

Если все будет продолжаться в таком духе, станут неизбежными хаос и вседозволенность. Начнется самосуд над преступниками и обидчиками.

Я спрашиваю себя: если кто-то применит насилие по отношению ко мне, обращусь ли я в полицию? Пожалуюсь ли на воспитательниц детского сада, которые будут бить мою дочь и учить ее «быть невесткой»?

А если да — то кому? Тем же самым полицейским и сотрудникам министерства образования с комплексом среднестатистического отца?

Или буду вынуждена восстанавливать справедливость самостоятельно — тоже насильственным способом? Сама отлуплю того, кто обидит меня или моего ребенка?

Уже сам факт того, что я задаюсь этим вопросом, опасен. Потому что вторая возможность – восстановить справедливость своими руками – начинает маячить на горизонте как минимум в качестве возможного варианта.

Растет вероятность того, что, подобно мне, к этому методу прибегнут и тысячи других людей. Пока что это лишь вероятность, но сигнал тревоги уже горит.