«Маршрут Трампа»: иллюзия Запада или поворотный момент в истории Южного Кавказа
Армения-Азербайджан: «Маршрут Трампа» и общая ситуация
После десятилетий конфликтов Южный Кавказ оказался на пороге, который может стать как началом мира, так и очередной точкой невозврата. В августе в Вашингтоне при посредничестве президента США Дональда Трампа главы МИД Армении и Азербайджана парафировали мирное соглашение. А лидеры двух стран пришли к согласию по проекту открытия транзитных путей через регион, который получил символическое название «Маршрут Трампа» (Trump Route for International Peace and Prosperity).
Армения и Азербайджан стоят перед выбором: завершить тридцатилетний конфликт и начать путь к нормализации отношений или сорвать наметившийся план мирного урегулирования.
JAMnews представляет единую картину — две точки зрения, армянскую и азербайджанскую, на один и тот же документ. Журналисты из Армении и Азербайджана подготовили детальные обзоры по теме, которые включают как официальную точку зрения, так и экспертного сообщества и обычных жителей.
- «Исторический саммит»: Ереван и Баку подписали документы при посредничестве Трампа
- Пашинян считает, что «Маршрут Трампа» станет новым компонентом безопасности Армении
- «Развенчаны антиазербайджанские нарративы Байдена» — Ильхам Алиев об итогах встречи в Вашингтоне
Контекст: новый этап старого конфликта
Армения и Азербайджан стоят перед выбором: завершить 30-летнее противостояние и перейти к региональной интеграции или упустить шанс на прочный мир. Встреча 8 августа в Вашингтоне стала неожиданностью — впервые с момента окончания второй карабахской войны переговоры проходили под личным патронажем американского президента.
Парафированное мирное соглашение предусматривает взаимное признание границ бывших советских республик, отказ от территориальных претензий и применения силы. Но его до сих пор не подписали окончательно. И именно это подвешенное состояние делает мир хрупким — и зависимым от решений Баку и Еревана.
Переговорный процесс Армения — Азербайджан: текущее положение дел
Переговоры между Арменией и Азербайджаном остаются на стадии неопределенности и вызывают противоречивые оценки. Одни аналитики видят шанс на историческое примирение, другие — угрозу нового витка напряжения.
С одной стороны, две страны никогда не были так близки к миру.
С другой — несмотря на парафирование мирного соглашения в Вашингтоне, документ все еще не подписан окончательно. А значит, нет ни юридических гарантий, ни политической уверенности в прекращении конфликта. То, что ситуация может кардинально измениться буквально за день, история подтверждала не раз.
Августовская встреча Никола Пашиняна и Ильхама Алиева в Вашингтоне стала неожиданностью — о саммите заранее не объявлялось, а участие президента США многие считали маловероятным. Однако Трамп, стремящийся получить Нобелевскую премию мира и потерпевший неудачи на российско-украинском направлении, очевидно, решил обратить внимание на Кавказ — регион, где был шанс на дипломатический успех.
Парафированное соглашение предполагает взаимное признание границ бывших советских республик: границы Армянской и Азербайджанской ССР становятся международными. Обе стороны обязуются уважать суверенитет, территориальную целостность и независимость друг друга.
Поставлена точка в вопросе принадлежности Карабаха — власти Армении окончательно признали территорию частью Азербайджана. Впервые это произошло в октябре 2022 года в ходе пражской встречи Пашинян-Алиев при посредничестве президента Франции и главы Европейского совета.
В Вашингтоне Ереван и Баку обсудили и закрепили в документе все положения, которые представляли интерес для каждой из них. Стороны зафиксировали отказ от взаимных территориальных претензий, применения силы и вмешательства во внутренние дела, а также договорились продолжить делимитацию и демаркацию границы.
Однако, есть загвоздка — парафирование не гарантирует выполнение закрепленных в документе положений. Парафирование не означает исполнения.
Проще говоря, если завтра Азербайджан или Армения откажутся от этого документа, ни одна из стран не понесет юридической ответственности.
Азербайджан, в частности, выдвигает предварительные условия для подписания окончательной версии. Главное из них — изменение Конституции Армении, где, по мнению Баку, сохраняются территориальные претензии.
В Армении это отрицают, указывая, что в Конституции нет высказываний, которые могли бы вызвать подобную трактовку. В документе есть лишь ссылка на Декларацию о независимости, в которой упоминается постановление 1989 года «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха».
По словам властей Армении, изменение основного закона — исключительно внутренний вопрос. А два положения мирного соглашения полностью развеивают опасения азербайджанской стороны. Одно из них гласит, что стороны «не имеют территориальных претензий друг к другу и не будут выдвигать такие претензии в будущем». А в другом говорится, что «ни одна из сторон не может ссылаться на положения своего внутреннего законодательства для оправдания неисполнения настоящего соглашения».
Тем не менее внутри Армении признают: премьер Пашинян, возможно, и не возражал бы против конституционных изменений, но у него нет достаточной политической опоры. Попытка вынести этот вопрос на референдум может провалиться и поставить под угрозу весь процесс мирного урегулирования.
Разблокирование региональных коммуникаций: главный спорный пункт
Парафирование мирного соглашения министрами иностранных дел 8 августа стало не главным, а скорее техническим событием. Намного больше ажиотажа вызвало подписание самим президентом США трехсторонней совместной декларации, посвященной разблокированию региональных коммуникаций.
Вопрос транспортных связей долгие годы оставался камнем преткновения между сторонами. Речь идет о маршруте через южную провинцию Армении — Сюник, для того, чтобы связать Азербайджан с его эксклавом — Нахичеванью.
Баку настаивал на создании экстерриториального пути, то есть дороги, которая не подчиняется армянской юрисдикции. Ереван категорически отвергал такую возможность, заявляя, что готов разблокировать вообще все дороги, но только при условии сохранения полного суверенного контроля над своей территорией.
Особенно остро споры шли вокруг участка через Мегри, который в Азербайджане называют «Зангезурским коридором». Ереван категорически отвергал возможность предоставления «коридора», то есть потерю контроля над собственной территорией.
Вашингтонская декларация зафиксировала формулировки, устраивающие обе стороны.
В документе сказано, что:
- транспортные коммуникации предназначены для внутригосударственных, двусторонних и международных перевозок «в целях содействия миру»;
- они будут действовать на основе принципов уважения суверенитета, территориальной целостности и юрисдикции государств;
- Азербайджан получит беспрепятственное сообщение с Нахичеванской автономной республикой через территорию Армении — с взаимной выгодой для обеих стран.
Особое внимание уделено роли США. В декларации говорится:
«Армения будет работать с США и взаимно согласованными третьими сторонами над выработкой рамок проекта транспортной коммуникации «Маршрут Трампа во имя международного мира и процветания» (Trump Route for International Peace and Prosperity — TRIPP) на территории Республики Армения. Мы подтверждаем нашу решимость прилагать добросовестные усилия для достижения этой цели в максимально сжатые сроки», — говорится в документе.
Таким образом, именно в контексте разблокирования коммуникаций впервые появилось название «Маршрут Трампа».
Предполагается, что проект будет включать как автомобильное, так и железнодорожное сообщение.
Правоохранительные органы, таможенные и пограничные службы Армении будут действовать на своей территории. Но в бизнес-управление путей сообщения включится американская сторона.
Это, по замыслу авторов декларации, должно гарантировать прозрачность и экономическую эффективность проекта, а также обеспечить доверие сторон к его реализации.
Разные трактовки: как Ереван и Баку понимают «Маршрут Трампа»
Здесь начинается самое интересное.
В международных отношениях все чаще решающим становится не то, что подписано, а как это понимают участники соглашения. Именно это и делает нынешнюю ситуацию особенно сложной: у Еревана и Баку, судя по всему, до сих пор разные интерпретации «Маршрута Трампа».
Сразу после подписания вашингтонской декларации армянское общество ожидало разъяснений, какие конкретно обязательства взяло на себя правительство.
Правящая партия и ее сторонники поспешили объявить, что между странами наступил мир и угроза в виде так называемого «Зангезурского коридора» устранена.
Премьер-министр Никол Пашинян заявил, что проект TRIPP — это предмет двустороннего обсуждения между Арменией и США. По его словам, коммуникации Азербайджана действительно должны соединяться с этим маршрутом, однако все, что будет построено на территории Армении, останется под контролем Армении.
«Согласно этому документу, на территории Армении будет существовать инфраструктура под названием TRIPP. На территории Армении могут существовать такие коммуникации, решение о которых принимает Армения. На территории Армении не может существовать инфраструктура под названием “Зангезурский коридор”», — сказал он.
По словам Пашиняна, переговоры с американской стороной по техническим параметрам TRIPP уже начались, однако пока конкретных договоренностей нет.
В октябре в Армении побывала делегация США по вопросам таможни и приграничной безопасности, чтобы провести оценку потенциала армянских пограничных служб и выявить направления для модернизации.
Армянское руководство уверено, что «Маршрут Трампа» рано или поздно будет реализован. Ереван подчеркивает, что эксплуатация будущей инфраструктуры будет происходить строго в рамках территориальной целостности и суверенитета страны. Все решения, касающиеся технических деталей, не могут выходить за эти рамки.
Проще говоря, позиция Армении однозначна: дорога должна приносить взаимную выгоду, но контроль над ней останется полностью за армянским государством.
Авторы видео: Артур Хачатрян, Арман Караджян/JAMnews
Терминология как поле конфликта: «Маршрут Трампа» или «Зангезурский коридор»?
Термин «Зангезурский коридор» это одна из тем раздора Армении и Азербайджана в процессе последних переговоров.
Несмотря на то, что в совместной декларации нет термина «Зангезурский коридор», Азербайджан настойчиво продолжает называть будущую коммуникацию именно так.
За последние пять лет термин «Зангезурский коридор» прочно вошел в официальный лексикон Баку и стал привычным элементом политического дискурса, тогда как в Армении он вызывает откровенное раздражение.
Для Баку этот проект — стратегическая цель. Он символизирует восстановление прямого сообщения между частями страны и выход к Турции и Центральной Азии. Термин «коридор» подчеркивает, что путь должен быть свободен от армянского контроля — именно это и вызывает протест Еревана.
Для Армении выражение «Зангезурский коридор» звучит как угроза суверенитету: оно предполагает экстерриториальный статус дороги, то есть участок, где Армения не сможет полностью осуществлять свою юрисдикцию. Поэтому Ереван предпочитает говорить о «разблокировании коммуникаций», но не о «коридоре».
Задолго до встречи в Вашингтоне стороны договорились исключить из проекта мирного соглашения спорный пункт о разблокировании коммуникаций, чтобы не затягивать мирный процесс.
Но и теперь в Армении замечают, что несмотря на то, что в совместной декларации Вашингтона термин «Зангезурский коридор» не упоминается, Азербайджан продолжает настойчиво использовать именно это название.
Президент Ильхам Алиев в своем выступлении на сессии Генеральной ассамблеи ООН вновь связал оба понятия — «Маршрут Трампа» и «Зангезурский коридор».
«Региональные коммуникации составляют основу нашего видения прочного мира. Одним из важных результатов Вашингтонского саммита является «Маршрут Трампа для международного мира и процветания» (TRIPP), который обеспечит беспрепятственный проход через Зангезурский коридор и укрепит региональные связи», — заявил Алиев.
Фактически, Баку использует термин «Зангезурский коридор» как политический маркер, подчеркивающий преемственность собственных требований и видение будущего транспортного узла.
Все высокопоставленные чиновники Азербайджана следуют этой риторике, независимо от того, что официально в документах используется нейтральное определение TRIPP.
В Ереване подобная терминология воспринимается как вызов. Никол Пашинян не раз публично критиковал Алиева и его окружение за подобные высказывания:
«В армянской реальности это звучит как территориальная претензия и ассоциируется с конфликтной риторикой. Такие заявления не укрепляют веру в мир и противоречат духу достигнутых на высшем уровне договоренностей», — отметил премьер.
Политические споры внутри Армении: между выгодой и рисками
В Армении вопрос региональных коммуникаций уже несколько лет остается одним из самых острых в политических дебатах.
Власти уверяют, что разблокирование путей откроет для страны беспрецедентные экономические и транзитные возможности.
Оппозиция же считает, что правительство Никола Пашиняна действует под давлением Баку и Анкары, подвергая страну серьезным рискам в сфере безопасности.
Особое место в этом процессе занимает Турция. Если проект «Маршрут Трампа» будет реализован, Анкара получит кратчайший сухопутный выход к Азербайджану, а через него и к Центральной Азии, где ее влияние в последние годы стремительно растет.
Оппозиционный депутат Тигран Абрамян (фракция «Честь имею») обращает внимание на двойственную политику Турции:
«Анкара говорит на языке ультиматумов и делает все, чтобы свести к минимуму возможные выгоды Армении. Были договоренности — например, об открытии границ для граждан третьих стран и владельцев дипломатических паспортов.
Однако эти шаги так и не были реализованы. Вместо этого Турция начала строительство железной дороги прямо к Нахичеванской автономной республике. Это делает экономически бессмысленным запуск линии Гюмри–Карс», — отмечает Абрамян.
Армянское руководство надеется, что разблокирование транспортных путей позволит стране получить прямой доступ к европейским рынкам через Турцию, а также соединить железнодорожную сеть с Ираном через Нахичевань.
Еще одна потенциальная возможность — восстановление сообщения с Россией через материковый Азербайджан.
Однако, как подчеркивает Абрамян, эти перспективы остаются туманными:
«В вашингтонских договоренностях говорится о взаимности решений. Но Баку отказывается применять этот принцип на своей территории. И не ясно, как будет регулироваться проезд армянских грузов. Баку говорит, что это будет исключительно в рамках законодательства страны. Фактически на участке всего в 42 километра для Армении будут действовать особые правила игры».
Таким образом, в армянском обществе продолжается спор — станет ли «Маршрут Трампа» окном в региональную экономику или ловушкой, ограничивающей реальный суверенитет страны.
«Маршрут Трампа»: азербайджанский взгляд на проект «Путь к миру и процветанию»
Азербайджан видит «Маршрут Трампа» не как компромисс, а как логичное продолжение обязательств, зафиксированных в предыдущих мирных документах, и как шаг к укреплению транспортной и экономической взаимосвязанности региона.
Баку последовательно напоминает, что разблокирование региональных коммуникаций — это обязательство, которое Армения взяла на себя в рамках трехсторонней декларации еще 10 ноября 2020 года, когда при участии России была остановлена армяно-азербайджанская 44-дневная война (вторая карабахская).
Президент Ильхам Алиев неоднократно подчеркивал: открытие всех транспортных и коммуникационных линий — ключевой элемент постконфликтного периода и гарантия стабильности в регионе.
Еще в 2022 году, говоря о региональной платформе сотрудничества «3+3», он отмечал, что одной из центральных тем будущих переговоров станет именно разблокирование коммуникаций.
В Баку заявляют, что ранее Армения не предпринимала никаких шагов в этом направлении, и надеются, что новые геополитические реалии заставят Ереван действовать иначе.
Представитель МИД Айхан Гаджизаде напомнил, что «на протяжении четырех лет Армения не внесла значимого вклада в реальные переговоры по открытию коммуникаций, несмотря на письменное обязательство соединить западные районы Азербайджана с Нахчываном».
Парламент и представители правительства Азербайджана приветствовали соглашение о «Маршруте Трампа», подчеркнув его региональную значимость.
Спикер Милли Меджлиса Сахиба Гафарова на третьей трехсторонней встрече председателей парламентов Азербайджана, Пакистана и Турции в октябре назвала вашингтонское соглашение «историческим шагом».
По ее словам, августовская декларация подтвердила намерение возобновить региональные коммуникации:
«Реализация “Маршрута Трампа ради международного мира и процветания” превратит Зангезурский коридор в ключевое транспортное звено Евразии, служащее развитию и сотрудничеству в нашем регионе».
Аналогичные заявления сделали и другие государственные структуры. Правительство считает, что восстановление транспортных связей будет способствовать экономическому росту всех стран Южного Кавказа.
Так, по подсчетам Центра анализа экономических реформ и коммуникаций, открытие коммуникаций может существенно увеличить ненефтяной экспорт и ВВП Азербайджана.
Депутаты парламента также выразили поддержку процессу, отметив, что «подписание мирного договора и восстановление транспортных маршрутов обеспечат долгосрочную стабильность, привлечение инвестиций и новые рабочие места в регионе».
Азербайджанские аналитики рассматривают соглашение о «Маршруте Трампа» под разными углами. Многие считают, что подписание мирного договора и восстановление коммуникаций могут изменить геополитическую карту Южного Кавказа.
Политический аналитик Арастун Оруджлу отмечает, что «и Россия, и Запад стремятся сохранить свое влияние в регионе, однако Баку и Ереван сегодня ближе, чем когда-либо, к взаимопониманию без посредников».
По его словам, «если сторонам удастся подписать мирный договор через прямые переговоры, роль посредников, как Москвы, так и Запада, отойдет на второй план. Это идеальный сценарий, ведь сегодня Азербайджан и Армения обладают большим потенциалом для прямых договоренностей, чем через третьи стороны».
Некоторые аналитики считают, что инициатива «Маршрута Трампа» может ослабить доминирующее влияние России и усилить влияние США и ЕС.
В то же время, другие эксперты отмечают, что прямой диалог между Азербайджаном и Арменией без внешнего вмешательства может стать наиболее надежным путем к прекращению многолетней вражды.
Экономисты также подчеркивают экономический потенциал проекта.
Исследователь Улугбек Камалетдинов отмечает, что «открытие региональных транспортных коммуникаций способно сыграть ключевую роль в ускорении социально-экономического развития Южного Кавказа».
Восстановление маршрутов позволит снизить издержки на перевозку, сократить время транзита, расширить торговые потоки и привлечь инвестиции, говорит он. Будут созданы новые рабочие места и повысится уровень жизни населения.
С азербайджанской точки зрения, соглашение о «Маршруте Трампа» — важный шаг к прочному миру и процветанию в регионе.
Позиция парламента и правительства Азербайджана едина: подписание мирного договора и восстановление региональной взаимосвязанности соответствуют стратегическим интересам страны и ведут к долгосрочной стабильности.
Выиграют все стороны: Азербайджан, Армения и соседние государства. А Азербайджан получит возможность закрепить за собой статус ключевого транспортного узла.
Эксперты отмечают, что восстановление коммуникаций имеет и геополитическое значение. Роль России и Запада в регионе меняется, а Азербайджан стремится использовать этот момент для продвижения собственной независимой повестки.
Общественное мнение в стране характеризуется осторожным оптимизмом. Люди надеются на прочный мир, открытие транспортных путей и улучшение качества жизни.
По мере начала практических шагов по реализации «Маршрута Трампа» в ближайшие месяцы укрепляется надежда, что идеи мира и сотрудничества станут прочной основой будущего региона.
Что представляет собой «Маршрут Трампа» в деталях
Проект «Маршрут Трампа» предполагает создание транспортной коммуникации, проходящей исключительно по территории Армении.
Дорога должна пройти в самом южном регионе страны — Сюникской области. Именно там в советское время проходила железная дорога, которая соединяла две советские республики — Армению и Азербайджан.
Сегодня от этой дороги почти ничего не осталось. Рельсы и шпалы были разобраны еще в 1993 году, в разгар первой карабахской войны. Здания станций обветшали, остались стоять только их остовы. Туннели в некоторых местах завалены камнями и хламом. Фактически, нет ничего, кроме удобного рельефа и необходимой для железной дороги колеи.
По словам министра иностранных дел Арарата Мирзояна, строительство новой линии может занять не менее двух лет. Пока работы не начались, но в правительстве сохраняют оптимизм.
Политолог Роберт Гевондян отмечает:
«Есть разговоры, что Армения ведет переговоры с американской компанией, которая и займется строительством. Если это будет технически насыщенная компания, а так оно и предполагается, то два года — это реалистичный срок».
Потенциальная новая дорога пройдет впритык к армяно-иранской границе, близ армянских городов Мегри и Агарак. Жители этих населенных пунктов активно следят за процессами. Ведь все принятые и будущие решения скажутся на их жизни.
Жители Сюника рассуждают не столько о личной выгоде, сколько о государственных интересах. Регион богат природными ресурсами и относительно стабилен экономически.
Но людей критически беспокоит вопрос безопасности.
«Особого понимания, что будет представлять из себя этот маршрут, нет. А что касается вопроса, кто будет ее контролировать, то должно быть стыдно, если в одном государстве дороги будет контролировать другое государство. Если будет таможня, действующая по законам Армении, и люди будут пользоваться ею, какие могут быть вопросы?» — говорит один из местных.
«Если коммуникации заработают, это будет неплохо. Но они постоянно говорят именно про «коридор». Смотрел выступление Алиева, он опять говорил про коридор в ООН. И тут мы уже не знаем, что думать. Все-таки коридор или дорога?» — спрашивает другой.
«Я против, потому что не знаешь, что будет после открытия этой дороги. Кому будет подчиняться потом этой район?» — утверждает третий.
Эксперт Роберт Гевондян убежден: если положения вашингтонской декларации будут реализованы, дорога останется полностью под контролем Армении.
«В документе говорится, что если какая-то из сторон желает получить какое-то преимущество, это преимущество не должно противоречить суверенитету другой страны. И такое же преимущество должно получить государство, которое предоставляет эту преференцию.
Это означает одно: контроль над данной территорией сохранится за Арменией, и там будут работать соответствующие службы Армении»,— говорит политолог.
Что касается возможного участия американской компании в управлении маршрутом, Гевондян отмечает, что это не нарушает суверенитета.
«В Армении уже есть примеры международного управления крупными структурами — например, железные дороги находятся под управлением российской компании, но страна не утратила контроль над своей территорией», – подчеркивает политолог.
Роль России: из модератора в наблюдатели
После подписания вашингтонских соглашений стало очевидно, что переговорный процесс между Арменией и Азербайджаном окончательно сместился на западную площадку, оставив Россию за пределами ключевых решений.
Москва, которая по итогам войны 2020 года оказалась в роли единственного и безоговорочного модератора переговоров, сейчас не имеет особых рычагов давления на две страны.
В течение нескольких дней после после подписания декларации и парафирования мирного договора Кремль сохранял демонстративное молчание. Лишь позже, на уровне МИДа и министра Сергея Лаврова, прозвучали осторожные комментарии в духе «все, что способствует миру, заслуживает поддержки».
Эти заявления выглядели скорее попыткой сохранить лицо, чем проявлением активной позиции.
Практически все эксперты сходятся во мнении: Россия больше не является безусловным центром силы на Южном Кавказе.
Одновременно усиливается роль Турции — не только в отношениях с Баку, но и в отношении Армении.
Политолог Роберт Гевондян отмечает:
«Россия не уходит из региона. Но постепенное снижение влияния России приводит к тому, что ее роль сравнивается с ролями других игроков региона. Россия становится одним из игроков, но не главным.
Раньше Россия в регионе была главной, и без учета ее интересов здесь не протекали процессы. Сейчас эта логика изменилась, и Россия конкурирует с другими странами».
Дальнейшая судьба российского присутствия на Южном Кавказе во многом зависит от исхода войны в Украине, считают армянские эксперты.
Однако одно ясно уже сейчас: прежняя архитектура влияния разрушена, и Москва утратила монополию на кавказскую политику.
Как любят говорить в Вашингтоне, в руках России осталось «слишком мало карт», чтобы диктовать правила игры.
Публикация подготовлена при поддержке «Медиасети»
Подписывайтесь на нас — X | Facebook | Telegram | Instagram | Youtube
Армения-Азербайджан: «Маршрут Трампа» и общая ситуация
