Потепление между Грузией и Россией: чего ожидают и чего боятся в связи с этим в Абхазии
В Абхазии, конечно, положительно оценивают то, что Грузия не открывает второй фронт и не идет на нее войной. Однако потепление между Грузией и Россией настораживает абхазов.
Лучше перестраховаться?
На всякий случай, Абхазия все же проверяет свои мобилизационные возможности и готовит концепцию реформы вооруженных сил. Об этом сообщил 28 февраля секретарь Совета безопасности Сергей Шамба, сославшись на шаткость ситуации как в регионе в целом, так и в самой Грузии. По его словам, мирная жизнь в Абхазии не в последнюю очередь зависит от внутриполитической конъюнктуры в Грузии.
«Нынешнее грузинское руководство держит нейтралитет по отношению к России. Более того, оно активно сопротивляется попыткам украинских властей и собственной оппозиции, которая требует открыть в Абхазии и Южной Осетии второй фронт против России», – сказал Шамба.
- Переговоры по грузино-абхазскому конфликту в Минске вместо Женевы? Или вместе с Женевой?
- «Мы никому ничего не должны». Мнение об отношении Абхазии к Западу и к России
- Угроза «второго фронта», антироссийские санкции и реформы, которых не было — дискуссия в Абхазии
Шамба считает, что за такой политикой Тбилиси стоит не русофилия или стремление к урегулированию отношений, а сугубо прагматичные мотивы.
«Однако кто сказал, что в результате нынешнего давления грузинское руководство не будет заменено на антироссийских радикалов или само будет вынуждено открыть второй фронт?», –вопрошает Шамба.
Странная сдержанность
Если абхазские власти не проговаривают вслух риски от дрейфа Грузии от Евросоюза в сторону России, то в местном экспертном сообществе это делают.
По мнению содиректора «Центра гуманитарных программ» Арды Инал-ипа, в Абхазии по крайней мере с 24 февраля 2022 года с тревогой наблюдают за потеплением грузино-российских отношений:
«По меньшей мере сдержанная позиция грузинской власти вызывала удивление, поскольку не вписывалась в озвучиваемые ранее геополитические приоритеты и принципы. Затем стало понятно, что отсутствие внятных антивоенных заявлений – это не результат растерянности или боязни вызвать огонь на себя, а проявление более глубоких процессов стратегического характера. Я предполагаю, что не прекращавшиеся переговоры по линии Карасин-Абашидзе в последнее время стали дополняться новым содержанием. Либо был создан еще один процесс, проходящий в особо секретном формате».
Уже не раз российские политические деятели (Лавров, Бабурин и другие) озвучивали мысль о том, что если Грузия вернется в лоно России, вопрос Абхазии можно будет решить иначе, с учетом грузинских интересов.
Сегодня абхазы задаются вопросом — почему грузинские власти так стремились принять закон об иноагентах, что готовы даже рисковать благосклонностью Запада и ставить под угрозу стабильность внутри страны? Чего ради? Возможно, речь идет о политическом статусе Абхазии?
Да, Грузия не открыла второй фронт, несмотря на украинские призывы, вызывавшие большое беспокойство в Абхазии. Но если новые решения грузинской власти свидетельствуют если не о развороте, то о существенной коррекции стратегического характера, то в Абхазии опасаются, что это может привести к пересмотру Россией своего отношения к независимому статусу Абхазии со всеми непредсказуемыми, но, в любом случае, тяжелыми последствиями.
«Найти свое место»
Непосредственной угрозы возобновления вооруженного конфликта пока нет, считает политолог Астмур Тания:
Но нужно учитывать динамику событий на Кавказе. Военные действия в Карабахе показали, что слом привычного статуса-кво может произойти достаточно быстро. К этому нужно быть готовыми, что само по себе является одной из гарантий невозобновления военных действий.
А потепление между Грузией и Россией Тания считает позитивным для Абхазии процессом, так как это, «скорее, отдаляет перспективу возобновления конфликта»:
«Поэтому Абхазию эта тенденция устраивает. Однако тут важно самим быть участниками всего комплекса процессов, проходящих на Южном Кавказе, чтобы найти свое место в качестве самостоятельного игрока, найти разумное сочетание своих интересов с интересами других акторов региональной политики. На данном этапе перспективным представляется сотрудничество в области коммуникаций и транзита. Надо с чего-то начинать, иначе мы так и останемся в состоянии зрителя, с тревогой следящего за происходящим вокруг. Само по себе прогнозирование угроз ничего не приносит, если не подкреплено адекватной политикой».
А вот оппозиционный политик Адгур Лагвилава считает, что наметившееся сближение Москвы и Тбилиси не может не тревожить:
«Президент Абхазии Аслан Бжания и министр иностранных дел Инал Ардзинба делают комплименты руководству Грузии, внимательно слушают и не возражают президенту Республики Беларусь Александру Лукашенко, который предлагает склеить Сухум и Тбилиси. Все это у меня вызывает определенную тревогу. К примеру, идея закона об иностранных агентах появилась в Абхазии и Грузии в одно и то же время, и это наталкивает на мысль что реализуется какая-то региональная повестка, в которую нас никто не посвящает».
Термины, топонимы, мнения и идеи публикации не обязательно совпадают с мнениями и идеями JAMnews или его отдельных сотрудников. JAMnews оставляет за собой право удалять те комментарии к публикациям, которые будут расценены как оскорбительные, угрожающие, призывающие к насилию или этически неприемлемые по другим причинам.
