Молдова – фаворит расширения ЕС. Какой сигнал это для Южного Кавказа?
Молдова и Евросоюз
В последнем отчете Еврокомиссии Молдова названа страной, которая за год продвинулась к членству в Евросоюзе больше других кандидатов. Для небольшого государства с непризнанным Приднестровьем и автономной Гагаузией это серьезный политический успех.
Одновременно в брюссельском дискурсе звучат новые термины: «неполноценное членство», «испытательный срок», ограничение права вето, «троянские кони» внутри Союза. Это уже не только про Молдову и Украину. Это контур будущих правил игры для всех, кто стоит у дверей ЕС — включая страны Южного Кавказа.
В интервью молдавскому изданию Newsmaker https://www.youtube.com/watch?v=VO-8QdWU3is политолог Денис Чинуша предлагает смотреть на молдавский кейс как на комбинацию шанса и предупреждения. И то и другое напрямую касается Грузии, Армении и Азербайджана.
Как ЕС видит Молдову — и что это говорит Грузии, Армении и Азербайджану
У благосклонного тона Брюсселя к Кишиневу есть две ключевые причины.
Во-первых, быстрые формальные реформы.
За последний год Молдова ускорила приведение законодательства к стандартам ЕС, реформирует агентства, синхронизирует внешнюю политику с Брюсселем, в том числе по санкциям против России. Уровень совпадения по санкциям превышает 90 % — это отдельный столбик в отчете Еврокомиссии.
Во-вторых, понятные для ЕС партнеры у власти.
Президент Майя Санду и правящая партия ПАС входят в ту же политическую семью, что и ведущие правоцентристские партии в ЕС. Для Брюсселя это «свои люди»: предсказуемые, четко прозападные, готовые синхронно голосовать по чувствительным вопросам.
Чинуша подчеркивает: Еврокомиссия оценивает Молдову не в вакууме, а на фоне других. На одном поле — Украина, западнобалканские страны, Грузия. И тут символика особенно заметна: еще десять лет назад именно Грузию называли «отличником» Восточного партнерства, сегодня эту роль во многом перехватывает Кишинев.
Для Тбилиси это прямой сигнал: статус «фронтраннера» не бывает вечным.
Для Еревана и Баку — подсказка, что ЕС вознаграждает одновременно и реформы, и внешнеполитическую лояльность.
«Неполноправное членство»: защита от новых Орбанов
Идеи «испытательного» или «ограниченного» членства выросли не из молдавских реалий. Главный источник раздражения для ЕС — Венгрия и ее премьер Виктор Орбан, который регулярно блокирует решения по Украине, санкциям и бюджету Союза, используя право вето как рычаг.
Ответ Брюсселя — искать новые конструкции:
- страны могут входить в ЕС, но без полного права вето на первых порах;
- может появиться «испытательный срок» – когда формально страна уже член, но часть ее прав заморожена;
- обсуждаются механизмы, которые позволят «откатить назад» страну, если после вступления она свернет реформы и станет тем самым «троянским конем» Москвы или других игроков.
Для Молдовы эти сценарии уже обсуждаются вслух. Для Грузии, как кандидата, и Армении, которая все чаще смотрит в сторону ЕС, это предварительный набросок их будущих переговоров.
Чинуша поднимает неудобный, но честный вопрос: этично ли десятилетиями требовать болезненных реформ, а потом впускать страны в «клуб», но на правах второго сорта?
При этом он довольно трезво оценивает молдавскую ситуацию:
«для Кишинева доступ к фондам ЕС и рынкам важнее, чем абстрактное право вето. В реальности любую власть в Молдове можно уговорить, как голосовать на одном саммите. А вот построить экономику без денег и доступа в ЕС невозможно».
Для стран Кавказа вывод менее приятный:
Брюссель больше не обещает, что все будущие члены будут абсолютно равны со старой «пятнашкой». Скорее всего, будет градация статусов. И споры вокруг «неполноправного» членства Молдовы и Украины зададут рамку и для Кавказа, если/когда вопрос реального вступления встанет и там.
Когда геополитика перевешивает реформы
Расширение ЕС все меньше похоже на чисто бюрократический процесс и все больше — на инструмент безопасности. Молдова для Брюсселя — часть большой задачи: укрепить восточный фланг, сделать менее уязвимыми Приднестровье, регион вокруг Одессы, логистику к Черному морю, снизить влияние России.
Та же логика применима к Южному Кавказу:
- российские базы и влияние в Армении;
- контролируемые Москвой де-факто образования в Абхазии и Южной Осетии;
- конкуренция за коридоры через Азербайджан и Грузию.
В такой картине мира ЕС может быть готов поддерживать «правильные» правительства даже при неполной демократичности — просто потому, что альтернатива кажется хуже.
Но у этого подхода есть цена. Чинуша предупреждает: проблемы, на которые сегодня закрывают глаза во имя геополитики, завтра возвращаются в виде внутреннего кризиса. И ключевой фактор тут — бедность и социальная фрустрация.
В Молдове это проявилось через сети беглого олигарха Шора: люди, которые не чувствуют поддержки государства, легко идут за любым, кто обещает быстрые деньги и простые решения.
На Кавказе картина знакома:
- сельские регионы Грузии, где евроинтеграция звучит гораздо слабее, чем цены на бензин и удобрения;
- армянские села и маленькие города, откуда годами уезжают люди;
- азербайджанские районы, где разрыв между Баку и регионами вызывает растущее раздражение.
Если власть в таких условиях говорит с населением только языком геополитики — НАТО, санкций, «европейского выбора», — а базовые социальные проблемы остаются без ответа, евроинтеграция рискует превратиться в элитный проект, который легко демонизировать как «чужой» и навязанный извне.
Экономика и депопуляция: экзамен, общий для Молдовы и Кавказа
Молдавские власти озвучивают амбициозный график: к 2028 году — завершение переговоров, к 2030-му — ратификация соглашения о вступлении.
Но при этом экономика Молдовы остается уязвимой:
- слабые позиции на европейском рынке;
- ограниченный бюджет и зависимость от внешней помощи;
- масштабный отток трудоспособного населения.
Чинуша обращает внимание на разрыв между «бумажным прогрессом» и реальностью:
“Сейчас Молдова выглядит хорошо в отчетах: законы принимаются, институты реформируются. Но ЕС еще предстоит понять, есть ли у страны люди и инфраструктура, чтобы все это реально работало».
Депопуляция для него — отдельный красный флаг. Молдова пустеет, и это подрывает саму идею долгосрочного развития.
Здесь параллель с Кавказом прямая:
- Грузия и Армения годами теряют людей — и в Россию, и в ЕС, и за океан;
- Азербайджан сталкивается с оттоком квалифицированных кадров, несмотря на нефтегазовые доходы.
ЕС смотрит не только на законы, но и на то, есть ли, условно, кому жить и работать в будущей стране-члене. Если лучшие умы и руки уезжают и не возвращаются, любая интеграция превращается в красивую обертку поверх пустеющих территорий.
Группировка кандидатов: чему учит связка «Украина–Молдова» Кавказ
Молдову и Украину в ЕС сейчас рассматривают в паре: общий статус кандидатов, одновременные отчеты, решения саммитов. Именно украинский трек чаще всего блокируется Венгрией, молдавский движется чуть мягче.
Для Кавказа здесь сразу несколько уроков.
- ЕС любит работать группами.
Когда-то Грузию, Украину и Молдову паковали в блок «Восточного партнерства», теперь возникают новые связки: Украина–Молдова, Западные Балканы, потенциально — разные форматы для Кавказа. - Слабое звено влияет на всех.
Если одна страна в группе оказывается проблемной — по демократии, коррупции или конфликтам, — это тормозит и соседей. История западнобалканского пакета это показала, и с Украиной/Молдовой это повторяется. - Стратегический партнер не равен кандидату в члены.
Азербайджан может оставаться важным энергетическим партнером ЕС, поставлять газ, нефть и электричество, но это не означает автоматического перехода в категорию кандидатов. Молдавский кейс напоминает: статус кандидата — это в первую очередь про политическую и правовую совместимость, а не только про ресурсы.
Внутренняя политика: как монополия власти бьет по евроинтеграции
Внешне Молдова выглядит «идеальным учеником»: стабильная власть, проевропейская риторика, реформы. Но внутри растут сомнения в устойчивости такой конструкции.
У правящей партии ПАС — фактическая монополия: парламентское большинство, влияние на ключевые институты, доминирование в медиапространстве. Формально это объясняется необходимостью быстрых реформ и противостояния России, но риски очевидны: любая монополия со временем начинает путать лояльность и компетентность.
Чинуша предупреждает:
если евроинтеграция будет ассоциироваться с одной партией и одним лидером, любая смена власти превратится в угрозу курсу на ЕС.
Для Кавказа тут тоже нет ничего утешительного:
- в Грузии евроинтеграция все чаще воспринимается через призму борьбы вокруг «Грузинской мечты»;
- в Армении европейский вектор персонализирован вокруг Пашиняна и его критиков;
- в Азербайджане сама идея политической конкуренции сильно ограничена.
Общий риск: Европа = текущая власть. Если такой образ закрепится, любая смена режима автоматически станет «разворотом от Европы» — даже если общество в целом остается проевропейским.
Медиа и НПО: критика — это работа, а не измена
Еще один чувствительный сюжет для Молдовы и Кавказа — роль медиа и гражданского общества.
Чинуша предлагает простой тест:
«Здоровая система — это та, где НПО и медиа не боятся ставить под сомнение отчеты правительства и Еврокомиссии, сравнивать красивые формулировки с реальной жизнью и задавать неудобные вопросы: почему тот или иной минус «не заметили», почему на то или иное нарушение закрыли глаза».
В Молдове, как и в странах Кавказа, критиков власти часто записывают в «играющих на руку Москве/Анкаре/Западу» — в зависимости от контекста. Но без такого критического слоя евроинтеграция превращается в технократический проект чиновников, а не общественный выбор.
Особо нервной эта тема становится на фоне войны и конфликтов:
«В Украине, в Грузии с их оккупированными территориями, в Армении после карабахских поражений любые сомнения легко объявить «ударом в спину». Но именно в эти моменты закладывается, будет ли демократия живой через десять лет — или превратится в декоративный фасад под бренд ЕС».
Окно возможностей и предел терпения ЕС
Сегодня Молдова — фаворит на дистанции к ЕС: маленькая, управляемая, без полномасштабной войны, с понятной для Брюсселя властью. На этом фоне страны Южного Кавказа выглядят сложнее: конфликты, расколотые общества, конкурирующие внешние векторы.
Но история Грузии уже показала, как быстро можно потерять статус любимчика. Страна, которая когда-то была символом реформ, постепенно ссорится с ЕС, откатывается по демократии и вызывает все больше вопросов в Брюсселе.
Для Молдовы и стран Кавказа вывод один и тот же:
- геополитика действительно открыла окно возможностей — страх перед Россией делает ЕС более смелым и гибким;
- но это окно не бесконечно, и терпение ЕС к внутренним проблемам не безгранично;
- «неполноправное членство» и «испытательные сроки» — это не только страховка от Орбана, но и способ сказать: мы вас впускаем, но доверяем не до конца.
Молдавский опыт показывает:
«Недостаточно просто понравиться Брюсселю и правильно голосовать по резолюциям. Нужна экономика, которая держится не только на переводах диаспоры. Нужны институты, которые работают не только в отчетах. Нужны медиа и НПО, которые не боятся говорить «король голый», даже если король проевропейский».
Для Кавказа это, возможно, самая честная часть урока.
Материал Медиасети
exchange
