Как динамика убивает любовь

Если в сети знакомые люди обсуждают незнакомых людей, это обсуждаются или футболисты, или персонажи «Игры Престолов». Кстати, как раз закончился 6-ой сезон, и соцсети до сих пор взбудоражены.

А до того был Карл, а еще лет за десять до Карла — «Lost»  . Сегодня «Игра» имеет, возможно, такой же культовый статус, какой сорок лет назад имели ЗВ. И мы понимаем друга с полуслова, с сокращения, с полубуквы.
Так почему же в массовой культуре сериалы заменили кино в массовом сознании, точнее, в сердце?

Любая история состоит из четырех частей — экспозиции, завязки, кульминации, развязки. По-другому в массовой культуре не бывает. Не было до нынешнего времени. Держите это в уме и идем дальше.

Про кино

Кино сегодня вернулось во времена «Прибытия поезда». Просто бюджеты перешли тот роковой рубеж когда: а) студии не могут доверить режиссеру такую ответственную вещь как подбор актеров и поиск пристойного сценария; б) главный источник прибыли — большой экран. Кино окупается только в кино. Его не пересматривают.
Чтобы кино окупалось в кино, нужна динамика. Динамика — это для кино. Это тот самый поезд, который прибывает.

Далее происходит следующее: из-за того, что динамика становится самоцелью (потому что это единственно гарантированный способ не провалить бюджет), за бортом остается еще один элемент повествования — развитие персонажа.

Иногда главный герой играет сам себя, иногда «героя играет окружение», иногда раскрывается сразу несколько персонажей. Но для развития хотя бы его, главгера, нужно, чтобы камера хоть на пять минут перестала мельтешить и дала зрителю оценить реплики. И чтобы сами реплики не выглядели как слоганы или твиты. А каждая секунда простоя камеры (т.е. когда она просто стоит и снимает) — это риск для вложенных миллионов.

Персонаж в кино и театре раскрывается через действия и реплики. Развитие персонажа создает внутреннее действие (это не я придумал, это азы драматургии), т.е. еще один ряд «экспозиция-завязка-кульминация-развязка», который зритель, может, не осознает, но чувствует. А в идеале появляется даже второй слой смыслов.
Все это исчезает когда студия отсеивает десятки тысяч заявленных синопсисов (даже не сценариев), потом сама выбирает нужный, выбирает режиссера, актеров, пишет сотню вариантов сценариев, тестирует, обсуждает, работает с фокус-группами.

Теперь про сериалы

Помните, я говорил про развязку и все такое? В сериалах ее может не быть. Упомянутый Лост не имел ни кульминации ни развязки, запутавшиеся по горло сценаристы слили все концы сюжета во «все это был только сон», на чем сериал и закончился. То же происходит и с другими проектами, которые продолжаются и продолжаются до тех пор, пока не упадут рейтинги. Таким образом, если раньше истории развивались в сторону увеличения напряжения, с сериалом происходит наоборот.

Итак, и массовые сериалы, и массовое кино нарушают каноны, устоявшиеся за два столетия существования массовой культуры.

Но почему зрители выбирают сериалы, а не кино, если и те, и другие действуют не по правилам?!

Почему Камбербэтч не менее популярен, чем звезды Голливуда?

Почему Шон Бин, снявшийся в десятках фильмов, это Нэд Старк?

Потому что герои сериалов дают нам достаточно экранного времени, чтобы мы их полюбили, и главных героев и второстепенных. А еще оказалось, что зрителю важнее процесс, а не результат, любимый герой, а не кульминация и развязка.

В 1994 мы сочувствовали Форресту Гампу, в 1975м — Макмёрфи , и нам совершенно плевать на то, что случится с любым из героев Майкла Бэя. Но мы не хотим, чтобы умер Карл. Он вырос, он страдал, он изменялся, мы прошли этот путь вместе с ним, и мы не хотим его терять.

Фото обложки: forbes.com

Опубликовано 02.07.2016